Единственное, чем действительно интересна версия истории Артура и компании, предлагаемая «Камелотом», — это образ Мерлина. По специальности Мерлин колдун: из легенды слова ещё как выкинешь, но не все. Колдун. Но, как и большинство (согласно статистике) дипломированных специалистов, полученную профессию не любит и работать по ней решительно не желает. Поэтому просьбы «колдовнуть» как правило игнорирует. Как и большую часть обращенных к нему слов, что само по себе делает образ близким и понятным нашему современнику. Так вот, колдует Мерлин исключительно неохотно. Его страсть и стихия — это то, что сегодня называется словами имиджмейкерство и политтехнологии. Он делает Артура королем с помощью на поверку нехитрых манипуляций и трюков, хорошо известных всем людям, знакомым, например, с историей последних президентских выборов в США. И явно считает их несравненно более действенными, чем любое колдовство. Сложно не согласиться.

 

Легитимная трактовка? Риторический вопрос. В наше время легитимна любая трактовка. Но, как ни крути, как ни пыхти, это новая история. Не та, оригинальная. Она, может быть, лучше, интереснее, сложнее, занятнее, увлекательнее — ради Б-га. Но это — новая история. И новый Мерлин. Новый Артур. Новый Камелот. Как говорится, новое время — новые песни.

 

Наш «национальный эпос» (прости Господи), история нашего Исхода, и по прошествии тысячелетий остается актуальной, как сегодняшняя газета.

Вольно играть своими эпосами народам, для которых все это — фольклор. Имеют право. У нас же, как всегда, все не как у людей. Наш «национальный эпос» (прости Господи), история нашего Исхода, и по прошествии тысячелетий остается актуальной, как сегодняшняя газета, извиняюсь за сравнение. Что требует соответствующего отношения. Включая невозможность вольничать с исходной версией. Потому что актуальна-то, в первую очередь, именно она! Именно она лежит, по словам автора «Сефер Хинух», в основе всего еврейского мировосприятия. Должна лежать.

Что, разумеется, никак не освобождает нас от обязанности (ответ на справедливый вопрос: ну почему, почему у всех права, а у нас обязанности? — а в этом и заключается та самая, так многим не дающая покоя избранность. Будь наша воля... а так остается только соответствовать оказанной чести) изыскивать в истории Исхода аспекты и смыслы, актуальные именно для нашего времени, для нашей эпохи. Осовременивать её. Как сказано в Шулхан Арухе ха-Адмур (ОХ, 472:7), в законах поведения в пасхальную ночь: «В каждом поколении обязан человек выглядеть так, как будто он сейчас выходит из египетского рабства». Сейчас, сегодня, в этом году. Обратите внимание: не из Египта (т.е. Мицраима, к Египту никакого отношения, кроме географического, не имеющего), а из египетского (мицраимского) рабства. То есть из некоего специфического состояния, причины и проявления которого от эпохи к эпохи, от человека к человеку могут варьироваться и трансформироваться почти до бесконечности.

 

А вот в Талмуде («первоисточнике» Шулхан Аруха) сказано: «В каждом поколении обязан человек смотреть на себя так, как будто он вышел из Египта» (Псахим, 116б). То есть тогда и оттуда! Не просто «солидаризироваться» с праотцами, но вызвать в себе чувство непосредственной причастности к тем событиям.

 

Революция в душе одного еврея стоит всех революций во всех арабских странах, включая Ливию. Это можно утверждать смело, даже не дожидаясь последствий этих самых революций и даже их завершения.

И нет тут никакого противоречия. Просто задач две (сходящихся воедино, но это уже отдельный разговор). С одной стороны, нужно понимать и ощущать (кишками!), что все, описанное в Пасхальной Агаде, оно (если не грамматически, то уж точно — фактически) не в прошедшем, а в настоящем-продолженном времени. И сказано там (и) о нас. В той, ещё раз подчеркну, оригинальной истории. Без интерпретаций и спекуляций. Насколько это возможно, разумеется. У евреев даже в задачке про две трубы, где из одной выливается, а в другую вливается, каждый видит что-то своё. А уж в задачке про два поезда, вышедших из пунктов А и Б... Что уж там говорить про историю Исхода. И все-таки. Разные вариации одной истории и разные истории никто не перепутает.

 

С другой стороны, есть обязанность видеть и чувствовать влияние (продолжающегося) Исхода на происходящее (параллельно Исходу) здесь и сейчас, и, главное, служить проводником этого влияния.

 

Эта (вторая) обязанность, как настойчиво подчеркивается в формулировке Шулхан Аруха, носит сугубо персональный, личный, даже интимный характер. Тут — кто во что горазд. По мере своих способностей, специфики мировосприятия и степени еврейской и общественно-политической, извиняюсь за выражение, зрелости. Ну, а новые впечатления для их осмысления в свете истории Исхода объективная реальность подбрасывает бесперебойно.

 

Уже следующий после собственно Исхода Песах прошел под знаком только-только закончившегося возведения Скинии и приуроченной к этому событию двенадцатидневной церемонии принесения даров главами колен. Неплохой материал для осмысления. Добротный. Конечно, не каждый год происходили события подобного космического масштаба, способные овладевать мыслями и чувствами всех евреев. Да ещё под самый Песах. А иногда, наоборот, подобных событий оказывалось несколько — так что возникала всегда приятная возможность выбора. Как бы то ни было, все это совершенно не обязательно, речь должна идти о событии исторического значения. Революция в душе одного еврея стоит всех революций во всех арабских странах, включая Ливию. Это можно утверждать смело, даже не дожидаясь последствий этих самых революций и даже их завершения.

 

В течение последних двух веков очень верное, по сути, стремление актуализировать рассказ об Исходе не раз заводило отдельных евреев и целые их группы слишком далеко. Вплоть до (не дай Б-г) попыток ревизии текста Пасхальной Агады. Те или иные, действительно эпохальные события (проклятый захват власти в Российской империи коммунистами, окончание Второй мировой войны, создание Государства Израиль) казались легкомысленным и недалеким людям не только сопоставимыми с Исходом, но и превосходящими его по значению. Сегодня это звучит смешно. Но отсутствие перспективы и не такие шутки проделывает с восприятием.

 

В течение последних двухов веков очень верное, по сути, стремление актуализировать рассказ об Исходе не раз заводило отдельных евреев и целые их группы слишком далеко. Вплоть до (не дай Б-г) попыток ревизии текста Пасхальной Агады.

Исход стал центральным, определяющим, решающим и т.д., и т.п. событием еврейской истории. Мы не будем сейчас сравнивать его значение со значением Дарования Торы, но в некотором смысле Исход важнее дарования Торы. Именно в момент Исхода сложились отношения, которые были официально оформлены на горе Синай. Значение Исхода — непреходяще. И сколько бы ни накручивали на его стержень актуальных и злободневных для нас здесь и сейчас смыслов и значений, они ни в коем случае не должны подменять или хотя бы затенять главную историю — ту, которую рассказывает нам Писание, ту, которую рассказывает Агада. Мы рассказываем и живем той самой историей, сколько бы всего важного, интересного, красивого, трогательного и т.д., и т.п. на неё ни «наросло».

 

Как говаривал товарищ Мао Цзедун, «в каждом деле есть главное и второстепенное, при этом главное должно главенствовать над второстепенным». Банально, но верно. Скоро, с Б-жьей помощью, мы соберемся за пасхальным столом. В ходе седера было бы очень неплохо с нашей стороны попробовать взглянуть на события мировой и местной политики и, что гораздо важнее, на происходящее с нами самими, сквозь призму Агады. Но несравненно важнее — не заболтать, не отбормотать по книжке и забыть главный, настоящий рассказ. Рассказ о том, как рабами были мы в Мицраиме и как вывел нас Всевышний оттуда рукою сильной и мышцей простертой, чтобы были мы рабами ему.

Не забывая, как уже несколько раз было сказано, об актуальных аспектах нашего существования. Вот, например, полетел накануне Песаха ЖЖ. Да ещё и неоднократно. К бабке ходить не надо, чтобы у еврейской части пользователей появилось время для предпасхальной уборки и возможность освободиться от «египетского рабства» зависимости от блогосферы. Воспользовались ли мы предоставленным шансом? Приняли ли его с благодарностью? Увязали ли с историей Исхода? Обсудим по ходу пасхальной трапезы? 

 

 

Автор о себе:   Родился в 1969 году в Риге. После демобилизации из рядов Советской армии вернулся к исполнению заповедей. В 1991 году прибыл в Израиль для учебы в иешиве. После завершения учебы в иешиве был рабочим, затем чертежником в проектном бюро. Параллельно занимался преподавательской, журналистской и переводческой деятельностью, которая в последние годы стала основной. Сейчас преподаю, перевожу, пишу, консультирую (он- и офф-лайн) по довольно широкому спектру вопросов, связанных с еврейством.     Мнение  редакции и автора могут не совпадать