Мне приятно, что евреи никак не замешаны в скандале c Pussy Riot. Даже адвокат Фейгин обнародовал справку о своем «коренном» происхождении по материнской линии. Но дело в том, что и события, далекие от евреев, можно и нужно рассматривать в рамках собственной культуры. В этом поклонники теории заговора правы. Вот только причина нашего интереса лежит в стороне от стандартного набора их обвинений.

Кроме наиболее распространенной идеи, авторские права еврейского народа на которую неоспоримы (монотеизма), существует еще один глубоко еврейский идеал, который, на мой взгляд, не менее важен: грядущее наступление мессианских времен. Если определить его максимально просто — это будущее, в котором всем будет хорошо, когда каждый достигнет духовного совершенства, свойственного именно ему. Эта важнейшая ценность и заставляет евреев интересоваться продвижением мира к будущему гармоничному состоянию.

Вся цепочка событий, связанных с панк-молебном Pussy Riot, лучше всего определяется одним словом: «неуместность». История, начавшаяся с неуместного выступления, была продолжена неадекватно суровой реакцией властей.
Вся цепочка событий, связанных с панк-молебном Pussy Riot, лучше всего определяется одним словом: «неуместность». История, начавшаяся с неуместного выступления, была продолжена неадекватно суровой реакцией властей. Часть общества, вставшая на защиту девушек, сравнивала их с Бродским, Синявским и Даниэлем, в последнем слове одной из подсудимых был упомянут даже Сократ.

Возмутившиеся их поступком увидели в нем угрозу основам православия; Кураев нашел влияние еврейской мистики (длинная рука сионских мудрецов); русские фашисты неожиданно для себя столкнулись с тем, что «жидомасонское правительство Путина» защищает национальные ценности, а сторонники демократии внезапно оказались в рядах воинствующих атеистов, разоблачающих лицемерие деятелей религии по всем канонам 20-х годов прошлого века. Последней (из известных мне ко времени написания статьи) неадекватностью стало предложение о создании православных дружин — но ведь это же зеркальное отражение поведения Pussy Riot, которые пришли в святое для православных место перевоспитывать прихожан, высмеивая их неправильное отношение к Путину и патриарху.

Любое государство, вне всякого сомнения, должно следить за тем, чтобы свобода самовыражения и творчества не превращалась во вседозволенность и безнаказанность оскорблений. Найти золотую середину между двумя этими полюсами совсем не просто, существует немало пограничных ситуаций, вызывающих в обществе бурные споры. Рискну предположить, что важным критерием для восприятия действия как недопустимого является вторжение на «чужую» територию. Так, например, Верховный суд Израиля разрешил демонстрацию фильма «Дженин, Дженин», даже признав его клеветническим, и отверг иск за оскорбление чувств, предъявленный солдатами-резервистами. С другой стороны, постоянные попытки движения «Женщины Стены» навязать свои представления о молитве — при всей кажущейся безобидности их действий (чтение женщинами свитка Торы и т.п.) — встречают противодействие израильской полиции как нарушение порядка.

Те, кто старались окружить ореолом героизма поступок девушек из Pussy Riot или придать ему позитивную окраску явления культуры, способствовали обоснованности более строгого наказания, поскольку поступок обвиняемых может послужить примером для подражания.
Вопрос о суровости наказания за такой щекотливый вид преступления, как оскорбление религиозных чувств, тоже неоднозначен. Можно увидеть парадоксальную зависимость — чем многочисленнее группа населения, поддерживающая оскорбивших чужие чувства, тем серьезнее наказание: ведь одной из целей правосудия является предотвращение подобных инцидентов в будущем. Для маргинальной группы «Женщин Стены» было, с точки зрения суда, достаточно запрета приближаться к Стене Плача, а за попытку оскорбления религиозных чувств мусульман (в совокупности с другими связанными нарушениями) израильтянка Татьяна Соскина получила три года, поскольку в напряженной обстановке Хеврона у нее могли найтись последователи, да и реакция мусульман могла быть непредсказуемой... По этой логике именно те, кто старались окружить ореолом героизма поступок девушек из Pussy Riot или придать ему позитивную окраску явления культуры, способствовали обоснованности более строгого наказания, поскольку поступок обвиняемых может послужить примером для подражания.

Парад неуместности является признаком того, что суть конфликта все еще не осознана его участниками. Сложившаяся в российском обществе ситуация на самом деле достаточна типична. Часть общества, воспринимающая себя авангардом и элитой, вдруг обнаруживает, что остальные их таковыми не считают.

В Израиле мне довелось дважды наблюдать такой процесс. В первый раз левые силы провели настоящую революцию судебных органов, поставив идеалы «просвещенного человечества» выше принятого Кнессетом закона и тем более выше традиционных еврейских ценностей. Эти попытки окончились трагедией соглашений Осло и гибелью многих мирных жителей — евреев и арабов. Но вскоре выяснилось, что большинство граждан «еврейского демократического государства» не согласны вычеркнуть слово «еврейское» из определения страны, и левый лагерь потерпел политическое фиаско.

Другой пример относится к их политическим оппонентам. Движение «Гуш Эмуним» самоотверженно занималось и занимается созданием еврейских поселений в Иудее и Самарии, к числу его достижений относится кардинальное изменение демографической ситуации в этом районе. Сторонники движения были уверены, что народ поддерживает их деятельность и понимает ее важность, рассчитывая, что поселения Гуш-Катифа не будут разрушены. Но оказалось, что большинство израильтян согласно на трансфер евреев ради того, чтобы избавиться от ответственности за полтора миллиона мусульман — жителей сектора Газа.

После падения атеистического Союза прошло двадцать лет и оказалось, что в России сформировались два противостоящих лагеря, каждый из которых черпает энергию развития в вере.
Что делать подобному «передовому отряду», вдруг обнаруживающему, что «тыловики» его таковым не воспринимают? Самая простая реакция — это патерналистский взгляд сверху вниз и обвинения по отношению к тем, кто идет своим путем. К сожалению, именно эту реакцию мы и наблюдаем в самых разных формах. «Средневековье», «люмпены», «мракобесие» и «клерикализм» — каких только диагнозов не было поставлено в России за последнюю неделю. Но верны ли диагнозы и здоров ли сам врач? Среди возмутившихся акцией панк-группы есть немало и тех, кто не приемлет коррупцию в обществе, ценит свободу информации и недоволен, когда подтасовывают результаты выборов. Просто приоритеты в разных слоях общества отличаются, и для «авангарда» жизненно важно найти здравую основу среди ценностей, которыми живет «некреативный класс».

Возможно, впервые в истории новой России конфликт в обществе, кроме политической составляющей, имеет явное ценностное содержание, причем темой спора стали вера и религия. После падения атеистического Союза прошло двадцать лет и оказалось, что в России сформировались два противостоящих лагеря, каждый из которых черпает энергию развития в вере. На одном полюсе — вера интеллектуальная, ценящая свободное выражение человеческой души и ее постоянный поиск. Не случайно на суде девушки провозглашали себя более верующими, чем те, кто их судит, и заявляли, что их выступление несло в себе элемент молитвы. На другом краю находится вера, содержание которой — глубокая внутренняя связь с духовными основами, неотрефлексированная и невербализованная — и именно поэтому более прочная. Лишь поняв глубинные основы конфликта, можно найти путь к содержательному диалогу, а через него — и к конструктивному решению.

Согласно еврейскому преданию, у каждого народа, у каждого государства есть свой ангел-хранитель. Будем надеяться, что ангел России сбережет ее в тяжелую минуту.

Автор о себе: Детство мое выпало на ленинградскую оттепель, поэтому на всю жизнь осталась неприязнь ко всяческим заморозкам и застоям. В 1979 году открыл том Талмуда в переводе с ятями, в попытках разобраться в нем уехал в Иерусалим, где и живу в доме на последней горке по дороге к Храмовой горе. Работаю то программистом, чтобы добиваться нужных результатов, то раввином, чтобы эти результаты не переоценивать. Публицистика  важна для меня не сама по себе, а как необходимая часть познания и возможность диалога с читателем. Поскольку от попыток разобраться все еще не отказался.   Мнение  редакции и автора могут не совпадать