С началом учебного года в Израиле начались ожесточенные споры о реформе системы экзаменов на аттестат зрелости. Новый израильский министр просвещения рав Шай Пирон с гордостью рассказал, что на еженедельном заседании правительства члены кабинета полтора часа спорили о школьных экзаменах, отложив в сторону проблемы Сирии, Египта, атомной бомбы, палестинцев и прочие мелочи. И гордость рава Шая вполне объяснима: чем же еще должны интересоваться еврейские министры, если не школьными делами?

Рав Пирон, имеющий неплохой послужной список в качестве учителя и директора школы, шел на выборы под лозунгом резкого сокращения количества обязательных экзаменов в израильских школах. Идея эта народу явно понравилась, и, став министром, он хотел было уже приступить к осуществлению своих планов. Но когда оказалось, что главной жертвой его реформы должны стать экзамены по гуманитарным дисциплинам — истории и Танаху, премьер-министр Нетаниягу встал грудью на их защиту. Не надо забывать о том, что отец премьера, покойный профессор Бенцион Нетаниягу, был выдающимся историком. Однако дело тут не только в личных пристрастиях: спор идет по фундаментальным вопросам «философии школы».

Нас, выпускников советской школьной системы, часто удивляет такая интенсивная учеба в старших классах. По нашим понятиям, первые 7 – 8 лет в большинстве израильских школ дети особо не напрягаются, но «на выходе» при этом требования предъявляются не ниже, чем в других странах.

Израильский школьник может получить аттестат зрелости, сдав несколько обязательных общенациональных экзаменов, напоминающих российский ЕГЭ. Их сдают на протяжении трех старших классов школы, причем экзамены по некоторым предметам проходят в несколько этапов. К ним прибавляются школьные оценки по необязательным предметам, выбор которых зависит и от школы, и от самого ученика. Перспективу поступления в вуз, совокупно с оценками аттестата, определяет также психометрический тест. По исходному замыслу, тест этот должен был проверять уровень общей эрудиции и способностей мышления. Однако существование курсов по подготовке к тесту давно уже превратили его просто во внешкольный экзамен.

В старших классах в Израиле приходится не только сдавать экзамены, но и немало учиться. Нас, выпускников советской школьной системы, часто удивляет такая интенсивная учеба в старших классах. По нашим понятиям, первые 7 – 8 лет в большинстве израильских школ дети особо не напрягаются, но «на выходе» при этом требования предъявляются не ниже, чем в других странах. В результате в трех последних классах израильской школы надо выучить основной объем материала — и при этом сдать чертову уйму экзаменов, оценки по которым определяет твою дальнейшую судьбу. К ним добавляются внутренние экзамены, которые позволяют улучшить оценку в аттестате — но заодно дополнительно усугубляют напряженный ритм бесконечных испытаний. Свою специфику имеет государственно-религиозная система образования, где в старших классах дополнительное напряжение создает необходимость одновременно сдавать экзамены на аттестат и изучать Талмуд, который (теоретически) считается главным предметом для этой возрастной группы.

План реформы предлагает уменьшить количество экзаменов, чтобы дать возможность педагогу учить детей просто ради знаний, а не для оценки в аттестате. А заодно дать возможность израильским старшеклассникам жить и дышать, что сейчас не очень-то совместимо с хорошими оценками в аттестате. Оппоненты же реформы говорят, что отмена экзаменов по Танаху, истории, литературе придаст этим предметам, и без того не особо высоко ценимым учениками, совсем уж третьесортный статус. И так современная молодежь нечасто открывает книжку, говорят они, а тут и вовсе перестанет.

Вам хочется иногда на досуге почитать историю КПСС? А ведь учили и экзамены сдавали, причем неоднократно! После общения с выпускниками светских израильских школ возникает впечатление, что изучение Танаха там подчас приводит к похожим «достижениям».

Мне кажется, что у дискуссии об экзаменах есть три разных аспекта, и оппоненты часто путаются в них. Первый — это спор о статусе гуманитарных предметов в школе. Второй — диспут о том, действительно ли экзамены помогают поднять престиж этих предметов. И третий аспект — это полемика на тему о том, должны ли эти экзамены быть общегосударственными в Израиле. Полагаю, что важность знания истории, чтения книг и особенно — Книги книг — очевидна. А вот второй вопрос — посложнее. Если предмет не пользуется любовью учителя и ученика, то ни объем часов, ни, тем более, обязательный экзамен не повысят его престиж. Ровно наоборот. Вам хочется иногда на досуге почитать историю КПСС? А ведь учили и экзамены сдавали, причем неоднократно! После общения с выпускниками светских израильских школ возникает впечатление, что изучение Танаха там подчас приводит к похожим «достижениям».

Мне иногда кажется, что лучше было бы совсем запретить Танах и Талмуд... Тогда, возможно, молодежь будет читать их из-под полы? Ходить на тайные кружки по изучению иудаизма? Самиздат уже не вернется, времена другие, но пусть ребята по секрету от учителей скачивают друг у друга на смартфоны творения хасидских учителей и великих каббалистов, Маймонида и Нахманида? А заодно и шедевры мировой литературы?

Главная задача преподавателей Танаха и Талмуда — добиться, чтобы ребеночек регулярно заглядывал в эти книги на протяжении всей своей взрослой жизни. И роль государства в выполнении этой задачи — очень скромна.

Хорошо, это некоторое преувеличение. Но если серьезно, то задачи, стоящие перед школой, делятся на два вида. Реализация некоторых из них пойдет ученику на пользу, даже если будет достигнута насильно. Ученик должен научиться читать, писать, считать, владеть иностранным языком, знать правила дорожного движения и законы человеческого общежития, пусть этого приходится добиваться розгами (виртуальными). Но в преподавании гуманитарных дисциплин (а в еврейской школе устная и письменная Тора представляют собой сердцевину всех гуманитарных дисциплин) главное — привить ученику интерес и любовь к ним. Не «пройденными» на уроках книгами определяется успех учителя литературы, а книгами, прочитанными учениками за следующие двадцать лет. Аналогично, главная задача преподавателей Танаха и Талмуда — добиться, чтобы ребеночек регулярно заглядывал в эти книги на протяжении всей своей взрослой жизни. И роль Минпроса в выполнении этой задачи — очень скромна.

Главное же средство — сотрудничество школы и родителей в создании атмосферы восторга перед гуманитарным знанием. Когда участники процесса понимают важность изучаемого предмета, то учеба идет прекрасно и без дополнительных стимулов. В иерусалимской иешиве «Мир» государственный экзамен по Талмуду был бы так же смешон, как в московской математической школе — ЕГЭ по математике. В школе в поселении Эфрат, где учатся мои дети, однажды на родительском собрании директор с интонацией заговорщика и к восторгу присутствовавших сказал: «Только не рассказывайте в министерстве, в каком классе мы показываем детям географическую карту! Этого не положено делать в таком раннем возрасте-то, но ведь им интересно...» И ведь выучили первоклашки материки с океанами, справились, поверьте мне...

Автор о себе:  Мне 45 лет, и у нас с женой Аней на двоих семеро детей. Я родился и вырос в Москве, но вот уже почти 15 лет жизнь моя связана с Иерусалимом, в котором я работаю врачом, и нашим домом — поселением Нокдим в Гуш-Эционе. Последние годы все время и силы, которые остаются от работы и семейных радостей, направляю в наше товарищество «Место Встречи», которым руководит Аня. Товарищество это старается совместить несовместимое и встретить евреев всех сортов и разновидностей, а также «примкнувших к ним товарищей» — на «Месте встречи», которое есть Израиль, Иерусалим, Храм (это как zoom на гугл-карте или как матрешка — какой образ вам больше нравится).  Мнение редакции и автора могут не совпадать.