У волны террора, прокатившейся по Израилю, есть одна пугающая особенность, доказывающая, что ожидать мирного разрешения арабо-израильского конфликта не стоит не только в ближайшем, но и в отдаленном будущем.

Нам, живущим в Израиле, казалось бы, давно пора привыкнуть ко многим вещам, прочих людей из цивилизованных стран не касающихся: предвзятое освещение зарубежной прессой многих событий, происходящих в стране, ежегодные вспышки мало чем обоснованного насилия со стороны граждан (граждан?) соседней страны (страны?), страх выходить на улицу и пользоваться общественным транспортом… Да мало ли что. Можно как-то приспособиться, приноровиться, зарыть голову в песок или в работу – ничего ведь нельзя поделать. Но события последнего месяца – 61 теракт за 30 дней – заставляют прийти к неутешительному выводу: о мирной жизни можно забыть, ибо войну ведут дети – новое поколение, которое, казалось бы, должно больше интересоваться содержимым своих телефонов, нежели религиозными распрями.

Судите сами: 7 октября восемнадцатилетняя палестинка набрасывается с ножом на еврея в Старом городе; 8 октября девятнадцатилетний палестинец нападает на студента еврейской религиозной школы. На следующий день, 9 октября, нападавшему – 19 лет; напавшим 10 октября –16 и 19 лет; 12 октября – 18 и 16 лет. Потом 18 лет и два раза по 16. И так далее, и так далее. Мальчики и девочки, знающие или хотя бы догадывающиеся, что отправляются на верную смерть, либо, в лучшем для них случае, на загубленную жизнь.

Причина? Вроде бы не бином Ньютона: через социальные сети и прочие каналы связи распространяется призыв «ко всем палестинцам истинной веры» к защите мечети аль-Акса, доступ к которой мусульман коварное израильское государство якобы намеревается ограничить, нарушив тем самым сорокавосьмилетний статус-кво. Не стоит говорить, что ничего подобного не происходит, поэтому как на дрожжах вырастают другие объяснения – от отсутствия перспектив для арабской молодежи до ее же борьбы с «оккупационным сионистским режимом». Между делом, правда, выясняется одна интересная деталь: у некоторых из тех, кто за последний месяц поучаствовал в нападениях на израильтян, было всё очень неплохо с перспективами. Работник телекоммуникационной компании. Выпускница Техниона – одного из самых престижных университетов в Израиле, да и в мире. Им было немного за тридцать. Их карьера, как и пример тридцатичетырехлетнего Хоссама Хаика, араба-израильтянина, разрабатывающего методы лечения рака, склероза и других недугов – между прочим, одного из самых многообещающих молодых ученых, – показывает, что перспективы развития у арабов есть, и весьма неплохие. Так в чем же дело?

Стоит иметь в виду, что те немногие террористы, которых я упомянул в связи с их юным возрастом, – лишь малая толика сотен и тысяч молодых арабов, участвовавших в беспорядках на Западном берегу, в Яффо и на границе сектора Газа. Еврейская же молодежь прошлась только один раз по центру Иерусалима с требованием мести, но не стоит себя обманывать: радикализма в ее среде предостаточно. Непопулярным, но вероятным объяснением является то, что новое поколение израильской молодежи, что еврейской, что арабской, жило, да и продолжает жить в состоянии перманентного конфликта: начиная с двухтысячного года, передышек между несколькими военными операциями, волнами террора и прочим практически не было.

В итоге мы получаем тупик, в который каждая сторона уткнулась по-своему. До арабской молодежи не донести, что объективные причины для недовольства лежат не в религиозной, а в политической плоскости, а израильтяне, уставшие от террора и от того, что тот в конечном счете достигает своей цели – сеет страх, – готовы поддержать любые меры правительства, сколько бы жестоки они ни были, и рады были бы даже депортировать столько арабов, до скольких могли бы дотянуться.

На первый взгляд, кажется очевидным, что проблема лежит в цивилизационной плоскости. Религиозный экстремизм не имеет шанса выжить в постмодернистском обществе, где никому ни до чего нет дела, в том числе и до идеологии. И можно констатировать: уровень жизни в Палестинской автономии не позволяет надеяться на воцарение там эпохи постмодерна.

Но тут стоит отметить вот что: по многим внешним признакам палестинская молодежь находится в общемировом тренде. Тотальное недоверие к закоренелой политической системе и ее ключевым фигурам и получение большей части информации из социальных сетей показывают, что имамы, проповедующие защиту мечети на Храмовой горе с ножами в руках, разве что бегут за уходящим паровозом, но никак не впереди него. Дети всё делают сами. Напрашивается очевидный вопрос: зачем им этот опостылевший конфликт? Почему утрата Махмудом Аббасом авторитета среди значительной части жителей Западного берега привела лишь к их (жителей) радикализации по отношению к Израилю, а не требованиям лучшей жизни для самих себя? К слову, в Египте или Тунисе именно социальные требования молодежи к властям дали толчок к началу «арабской весны».

Ответ, как мне кажется, кроется именно в отсутствии политической культуры как таковой. Без опыта объединения для предъявления требований власти гнев выливается по первому попавшемуся адресу. Представляется ошибочным приписывать все проблемы многолетнему межнациональному конфликту: всё же арабы, живущие в Израиле и имеющие свое политическое представительство, доставляют еврейскому государству куда меньше проблем.