Много лет тому назад мой муж носил пейсы и кипу – жил и учился в религиозной школе. Незадолго до выпуска его позвал директор и предложил место в иешиве, освобождение от армии и хорошую невесту – не меня. На следующий же день муж без всякой повестки явился на призывной пункт.

Прошло 20 с лишним лет, и теперь он – тель-авивский программист с антирелигиозными взглядами. Но годы в еврейской школе не прошли даром – муж наш главный семейный эксперт по иудаизму. «Что положено делать на Рош а-Шана, кроме как есть яблоки с мёдом и трубить в шофар?» – спросила я его в канун еврейского Нового года, решив окончательно прояснить для себя этот вопрос. «Каяться и тосковать», – ответил муж.

Ну что же, в этом отношении план по отмечанию выполнен. Новости предновогодней недели лично у меня вызывают безмерную тоску. В минувшее воскресенье в Израиле вновь объявили всеобщий карантин. Три ближайшие недели из квартиры можно будет выходить, только если найдется повод из одобренного правительством списка. На это время закроют школы и сады, запретят работать большинству бизнесов и ограничат передвижения радиусом более 1000 метров от дома. Зато можно будет ходить на демонстрации и в Кнессет – спасибо тебе большое, дорогое правительство!

Полторы недели назад у нас было 2 тысячи новых больных в день. Сейчас их уже больше 5 тысяч. Кто виноват? Понятно, кто – израильтяне! Причем и евреи, и арабы, и светские, и ультраортодоксы. Все мы, оказывается, несознательные: неспособны соблюдать дистанцию и ограничивать контакты.

Меры борьбы с коронавирусом идут вразрез с израильской культурой. Не принято в этой стране звать меньше 200 человек на свадьбу и 50 – на детский день рождения. А при встрече со знакомыми или в очереди соблюдать дистанцию. Впрочем, найти, кто виноват, всегда легко, а вот попробуй понять, что с этим делать?

Не знаю, как в других странах, но в Израиле этого не знает никто. Ни правительство, ни Минздрав, ни наш главный эксперт по коронавирусу. И все ведут себя соответствующим образом, для описания которого есть прекрасное русско-израильское слово «балаган». Сегодня закрывают бассейны – завтра открывают. Сегодня тесты делают в поликлинике и бесплатно – завтра в больнице и задорого. На местах не успевают отслеживать директивы из центра, и получается сущий бардак.

А что антикоронавирусный план под загадочным названием «Светофор», на который были такие надежды? Месяц его утверждали, наконец приняли – и, по сути, отменили через два дня. Как водится – по политическим причинам. Потому что самый высокий уровень заражения – в арабских и ортодоксальных районах, но установить там карантин не дают политики. Теперь решили, что проще «закрыть всю страну». Ну и как в такой ситуации можно доверять хоть каким-то указаниям властей?

Коронавирус – это угроза. Но и закрытие всего и всея – угроза не меньше. Прошлый карантин оставил Израилю почти миллион безработных, тысячи разоренных бизнесов, развалившиеся семьи, повышенный спрос на антидепрессанты и множество других «приятных» последствий. И что, карантин победил коронавирус? Нет!

Нам с мужем еще повезло – все так говорят. За месяцы самоизоляции мы не развелись, не покалечили друг друга и, верх удачи – оба сохранили работу. Кому не повезло – так это нашему маленькому сыну. На площадку его не выводили – нельзя. В парки – запрещено. Играть ему было не с кем: родители зарабатывали деньги. В итоге, пока мы пахали, малыш сидел у нас в ногах и завывал. Кроме его непрерывного воя, у меня мало воспоминаний о карантинной весне.

Уже сегодня наступает новый карантин. А вместе с ним – и еврейский Новый год. Мой разбирающийся в иудаизме муж, вероятно, прав: изначально Рош а-Шана – это день суда над каждым из нас. День, к которому мы приходим через покаяние и раскаяние за ошибки, совершенные в уходящем году. Но для меня любой Новый год – и еврейский, и не еврейский – это праздник надежды на лучшее. Праздник, в который мы делим с семьей и друзьями яблоки в меду, первые сладкие гранаты и вино. Не надо нас изолировать от главных в жизни радостей. Счастливее и здоровее мы от этого точно не станем.