Как евреи сохранились благодаря антисемитизму, объясняет наш колумнист.

На днях мой хороший приятель отмечал юбилей – 25 лет со дня репатриации в Израиль. В честь столь знаменательной даты мы решили нарушить правила карантина и отправились к нему в гости. А на исходе празднества приятель огорошил меня неожиданным признанием.
– Знаешь, – вдруг сказал он, – там, в России, я чувствовал себя куда в большей степени евреем, чем здесь. Тут, в Израиле, у меня, конечно, уникальное чувство дома, но там, в России, я активно участвовал в еврейской жизни, ходил по субботам в синагогу и чуть не стал религиозным. А в Израиле это всё стало не особо нужным и как-то само собой улетучилось.
– Тебя просто давно никто не называл «жидовской мордой»? Ведь именно это тебя делало в Союзе евреем? – попытался я его поддеть.
– Оставь! – поморщился приятель. – Во-первых, антисемитов и в Израиле хватает, а во-вторых – хочешь верь, хочешь нет – никто меня в Союзе так ни разу не называл. Я просто знал, что я – еврей. И тянулся ко всему еврейскому. Думаю, благодаря изгнанию мы и сохранили своё еврейство.
– Не говори ерунду! Изгнание – это всегда плохо, – дежурно отрезал я. – И с ним связаны все наши страдания. А помогло нам сохраниться то, что мы помнили, откуда родом, и все эти столетия мечтали о возвращении в землю предков.

Придя из гостей, я уселся перечитывать библейскую главу «Ваигаш», которую будут оглашать в синагогах в ближайшую субботу. В ней, напомню, повествуется о том, как наш праотец Яаков вместе со всеми своими сыновьями и внуками вынужден был из-за голода переселиться в Египет – вполне себе изгнание, подумалось мне. И тут я наткнулся на слова Пятикнижия: «Не бойся сойти в Египет, ибо там Я сделаю тебя великим народом». А дальше – на комментарий выдающегося раввина Шимшона Рафаэля Гирша к этим строкам, в котором он заключил, что именно таков был изначальный замысел: как отдельная нация евреи могли сформироваться только в изгнании, оказавшись среди совершенно чужого и чуждого им народа. Оставшись же в Ханаане, с народами которого они уже прекрасно ладили и были хорошо знакомы с их обычаями и культурой, они бы очень быстро среди них растворились. Не так уж и не прав был мой приятель.

Да и в других местах текст Пятикнижия это подтверждает. К примеру, евреи поселились в Египте в провинции Гошен, выделенной для них фараоном. Но это был не столько подарок или особая милость, сколько – их изоляция. Ведь инструктируя братьев, что отвечать фараону, Иосиф говорит такие слова: «Если фараон призовет вас и спросит: “Каково ваше занятие?”, вы ответите ему: “Были скотоводами сызмальства и доныне и мы, и отцы наши”, дабы поселились вы в земле Гошен, поскольку каждый пастух – мерзость для египтян». И таким образом, с первого дня пребывания в Египте «отвращение, которое египтяне испытывали к занятию братьев – подобно отвращению, с которым другие народы относились к евреям, – должно было стать основным фактором в выживании нации, которой предопределено в одиночестве проделать путь через века», – резюмирует раввин Гирш.

Все это невольно заставило меня еще раз задуматься: тот факт, что многие евреи не спешат переезжать в Израиль, а предпочитают жить в диаспоре – не важно, чем они сами это мотивируют! – далеко не случаен. Иначе бы они давно уже перебрались в Израиль. Выходит, что пребывание евреев в диаспоре и усиление там антисемитизма парадоксальным образом важно для сохранения нашего народа не меньше, чем собирание всех евреев в Израиле? И кто мы такие, чтобы вмешиваться в Его планы?