Как пережить Всемирный потоп в отдельно взятой стране, объясняет наш колумнист.

Утром, как обычно, бросили под дверь ворох свежих газет, и с первой полосы двух из них на меня глянуло наивное скандинавское лицо Греты Тунберг, о которой я начал было забывать. Да и в других газетах тема глобального потепления тоже присутствовала, а израильские многотиражки откровенно пугали грядущей зимой, предсказывая, что на нашу маленькую еврейскую страну, как, впрочем, и на весь остальной мир, в ближайшие месяцы обрушатся проливные дожди и наводнения. Причем такие, по сравнению с которыми наводнения прошлого года покажутся легким прорывом водопровода.

Мысли о грядущем апокалипсисе несколько смягчало лишь то, что на этой неделе в синагогах читают библейскую главу «Ноах», повествующую как раз о Всемирном потопе, а я хорошо помню содержащееся там обещание, что потопа больше не будет, что, конечно, не исключает локальных катастроф.

Да и тема глобального потепления меня на этой неделе совершенно не волновала, так как было более важное событие: на днях исполнилось ровно 30 лет с того дня, когда я с женой и двумя маленькими детьми прибыл в Израиль – в совершенно незнакомую и пугающую страну. Страну, которая вызывала у меня живой интерес в детстве, но в которую я, как ни странно, отнюдь не стремился в молодости: в Союзе у меня были отличные карьерные перспективы, и вдруг – бах! – межнациональные конфликты, пустые полки магазинов, ГКЧП и распад СССР.

И я вдруг подумал, что в тот день, покидая до дрожи любимый город и вступая на новую, неизвестную мне дотоле землю, я тоже был в чем-то подобен библейскому Ною, вышедшему из ковчега, чтобы начать всё с нуля.

Думаю, эти же чувства и страхи тогда переполняли многих моих современников. В сущности, нам всем – и уехавшим в Израиль, и решившим остаться – пришлось пережить в 1990-е годы свой личный потоп: увидеть, как рушится тот ненормальный, извративший всё на свете, но в то же время такой привычный и почему-то любимый мир, в котором мы родились и сформировались, чтобы затем оказаться в новом, непонятном мире с другими законами и правилами и начать в нём все с нуля.

Мы все – «поколение потопа», а той земли, где мы прожили немалую часть жизни, уже нет, и каждый из нас поневоле стал Ноахом. Нашим же детям предстояло стать новым, послепотопным поколением – уже смутно помнящим, как оно там все было, до потопа, и потому нам так нелегко порой найти с ними общий язык.

И есть какая-то горькая ирония в том, что завершается этот библейский отрывок рассказом о еще одной эмиграции – нашего праотца Авраама, который со своей семьей уходит из родного до дрожи Ура Касдимского, чтобы дойти до неведомого ему Ханаана.

И в этом смысле и моя судьба, и судьба многих других евреев тоже перекликается с судьбой живущего в каждом из нас великого предка: нам тоже, как и Авраму, пришлось пройти через долгие духовные поиски, пересмотреть многие внушенные нам в детстве мировоззренческие установки и проложить себе новую дорогу в жизни.

Любопытно, что по поводу слов: «Пока существует земля, не прекратятся на ней сев и жатва, холод и тепло, лето и зима, день и ночь», которыми завершается обещание не карать больше человечество, между крупнейшими комментаторами Пятикнижия идет ожесточенный спор. Одни видят в них утверждение, что после Всемирного потопа, во время которого нарушился нормальный ход жизни, всё просто вернулось в свою колею. Но некоторые комментаторы категорически не согласны с такой точкой зрения, поскольку глубоко убеждены, что до потопа жизнь людей была куда лучше и легче, вокруг стояла вечная весна, а собранного в один год урожая хватало на сорок лет вперед.

И этим они очень напоминают мне многих моих знакомых, которые хотят вернуться в ту страну, где «всегда было Солнце», звучали пионерские марши и все были счастливы. Забывая, что пронизывающая всё это существование ложь просто по определению должна была привести страну, как и допотопное человечество, к гибели.

Будем верить, что второго подобного потопа всё же не будет – ни в прямом, ни в фигуральном смысле. А Грете Тунберг хочется передать пламенный привет и пожелание наконец-то начать ходить в школу, а не пугать взрослых дядей и тетей. Мы уже и так достаточно пуганные.