Лет тридцать назад, когда я только приобщался к иудаизму, в нашей синагоге в один из дней не оказалось миньяна – кворума из 10 евреев, необходимого для общественной молитвы.

– Иди на улицу и приведи кого угодно. Пусть даже выкреста! – велел мне староста нашей синагоги.
Понятно, это была шутка, но она меня поразила, поскольку категорически противоречила моим представлениям о крестившихся евреях.
– Выкреста? – переспросил я. – Но ведь он уже не еврей!
– Это он думает, что перестал быть евреем, – ответил староста. – Но фокус в том, что перестать им быть невозможно. И выкрест остается евреем до конца дней.

Признаюсь, я и сегодня сомневаюсь, прав ли был тогда староста, но ту давнюю историю всегда вспоминаю в субботу, предшествующую празднику Рош а-Шана, в которую всегда читаются библейские отрывки «Ницавим» («Вы стоите») и «Ваелех» («И пошел»). Ведь основное послание этих отрывков в том, что Всевышний заключил союз не с какой-то отдельной группой евреев, к примеру, религиозной, а со всем еврейским народом от мала до велика, не ограничиваясь какими-либо пространственными или временными рамками. «Все вы стоите сегодня перед Творцом: вожди ваши, старейшины и стражи, каждый человек из народа Израиля. Дети ваши, жёны и переселенцы, живущие среди вас. Все вы – от дровосека до водоноса – вступаете в союз с Творцом», – говорит Моисей в зачине этих отрывков. И добавляет: «И даже те, кого сегодня нет здесь с вами, вступают в союз», – намекая тем самым на грядущие поколения.

Не только стоящие в первых рядах слушателей этой речи Моисея, но и находящиеся в самом хвосте этой огромной толпы, а возможно, в душе подумывающие, как бы скорее «слинять» с этого «митинга» – все они оказались в этом союзе. И как бы им или нам – их далёким потомкам – ни хотелось сказать, что мы издалека плохо слышали Моисея, да и вообще наша хата с краю, права на такое заявление у нас нет. Еврейство – это союз, из которого нет выхода.

А если захочет народ расторгнуть этот союз, то ждёт его изгнание из обетованной им земли, которая на всё время его отсутствия будет находиться в крайнем запустении: «И увидят ваши потомки и иноплеменники бедствия и недуги, которыми Творец поразил эту страну: серу, соль и сплошь выжженную землю, где и травинки не взойдет. И спросят тогда народы: "За что Г-сподь поступил так с этой землёй?" И ответят им: "За то, что забыли союз с Б-гом отцов их"».

Как, перечитывая эти строки, не воскликнуть: «Но ведь всё это уже было!» После ухода евреев и в первое – вавилонское изгнание, и после изгнания нас римлянами благодатная Земля Израиля на протяжении столетий пребывала в запустении, словно отказываясь приносить плоды тем народам, которые пытались стать её новыми хозяевами. И это отмечали почти все путешественники, посещавшие Святую землю в эпоху и Средневековья, и Нового времени.

«Каждый день я встречал на своем пути заброшенные поля, опустевшие деревни и лежавшие в развалинах города. Сравнение далекого прошлого этой страны с современным состоянием порождало высокие думы. Что стало с этой страной изобилия и бурной деятельности? Где пахари и возделанная ими земля? Где стада и всё, что составляло гордость и украшение этой страны? Увы, я объехал всю эту пустыню и не увидел ничего, кроме запустения и безлюдья. Великий Б-же, отчего произошли столь роковые перемены?!» – писал, вторя библейскому вопросу, побывавший в «Палестине» в конце XVIII века французский востоковед Константин де Вольней.

Пройдет ещё 100 лет, но ровным счетом ничего не изменится, и Марк Твен в своих путевых записках напишет почти то же самое. Начнёт оживать эта земля только в конце XIX века с возвращением на неё евреев. А сегодня она снова приносит по несколько обильных урожаев в год. Но ведь именно это пророчил Моисей в следующем стихе отрывка «Ницавим»: «А когда сбудутся все слова эти, и одумаетесь вы, будучи рассеяны Творцом среди народов, и пройдёте обратно весь путь этот, то возвратит вас Г-сподь из изгнания. И будь вы рассеяны до края небес – и оттуда вернёт вас Г-сподь и приведёт в землю отцов ваших. И овладеете вы ею, и облагодетельствует Он вас и сделает ещё более многочисленными».

Теперь становится понятно, почему Виленский гаон утверждал, что весь отрывок «Ницавим» обращён отнюдь не к евреям, вышедшим из Египта – он весь устремлён в будущее. Причем в будущее весьма далекое. Но важно, что сам факт владения евреями Землей Израиля послужит, с точки зрения Виленского гаона, подтверждением верности Творца заключенному союзу, а последующее возвращение евреев из изгнания с восстановлением государственности гаон называет одним из самых убедительных доказательств истинности Торы. Любопытно, что Виленский гаон ушёл из жизни в 1797 году, то есть за 150 лет до возрождения Государства Израиль, и вроде бы не мог знать, как повернутся события после его смерти.

Но самой большой опасностью для возрожденного еврейского государства оказались, как уже не раз бывало в истории, внутренние распри среди евреев, которые мы наблюдаем в сегодняшнем Израиле. Мне в связи с этим вспоминается знаменитое высказывание Генри Киссинджера: «У Израиля нет внешней политики – только внутренняя». Но вспоминаю я его совсем без улыбки: слишком уж далеко сегодня зашли распри, слишком высок накал ненависти между евреями, и эта внутренняя угроза развала еврейского государства сейчас куда страшнее любых внешних угроз. С внешними-то мы как раз точно справимся, а вот как убедить евреев не наступать вновь на те же грабли истории?!

Но не случайно эти два библейских отрывка читаются накануне праздника Рош а-Шана, в который Всевышний творит суд над всем миром и выносит свой приговор каждому в отдельности и всем нам вместе взятым. И слова: «Все вы стоите перед Б-гом сегодня» – наши комментаторы трактуют как «стоите перед судом», а значит, самое время оглянуться назад и признать ошибки своего прошлого.

Не секрет, что уходящий по еврейскому календарю год был одним из самых тяжелых за последние десятилетия. Во всём мире был зафиксирован резкий рост антисемитских настроений, и евреи почувствовали себя неуютно в странах, где совсем недавно им вполне комфортно жилось. Но и на еврейской исторической родине бушует пожар, и никто не знает, каким будет завтрашний день.

Но всё зависит от того, какой выбор мы сделаем. «Я призываю сегодня в свидетели Небо и Землю! Жизнь и смерть положил я перед тобою – благословение и проклятие. Так выбери же жизнь!» – такими словами завершается отрывок «Ницавим». И обратите внимание: Моисей тут обращается к еврейскому народу в единственном лице, словно речь идет не о миллионах людей, а об одном человеке. Ведь народ Израиля при всех индивидуальных различиях между конкретными евреями и в самом деле подобен единому организму. И если в этом организме ум с сердцем не в ладу, а почки отказываются работать назло печени, то ничего хорошего такой организм не ждет. Так выберем же жизнь!