«Не испытываю никаких сожалений»

Хагай Амир, брат Игаля, убийцы премьер-министра Израиля Ицхака Рабина, признанный соучастником преступления и проведший за решеткой 16,5 лет, вышел на свободу.

Сегодня утром при выходе из ворот тюрьмы «Аялон» в Рамле Амира, кроме родственников, встречали активисты партии «Мерец» и другие демонстранты, протестовавшие против освобождения преступника. Активисты держали в руках плакаты с портретами Рабина.

43-летний Хагай Амир никогда не выражал сожаления по поводу соучастия в организации убийства премьера Рабина 4-го ноября 1995 года в Тель-Авиве. «Я горжусь тем, что я совершил и не испытываю никаких сожалений», — заявил он журналистам, выйдя из ворот тюрьмы.

Хагай Амир был осужден за соучастие в организации теракта против премьер-министра Рабина и за незаконное хранение огнестрельного оружия. Его брат Игаль, выстреливший в Ицхака Рабина, был приговорен к пожизненному заключению, которое отбывает в одиночной камере.

В 2006 году Хагай Амир был приговорен к еще одному году тюрьмы за угрозу убить премьер-министра Ариэля Шарона. Ранее предполагалось, что по причине переполненности тюрем Хагай Амир выйдет на свободу на несколько месяцев раньше. Однако в результате сделки по обмену Гилада Шалита на несколько сотен палестинцев, отбывавших наказание в израильских тюрьмах, в пенитенциарном учреждении появились свободные места. В итоге Амир-старший провел за решеткой весь свой срок полностью.

Представители израильской спецслужбы ШАБАК отказались комментировать вопрос прессы о том, будет ли вестись наблюдение за Амиром как за лицом, представляющим потенциальную угрозу общественной безопасности.

Внучка Ицхака Рабина, Ноа Ротман (урожденная Бен-Арци), вчера на своей странице в Facebook поделилась тем, что испытывает накануне освобождения из тюрьмы человека, причастного к убийству ее деда: «Иногда я задаюсь вопросом: может, стоило бы все оставить и уехать, чтобы растить детей где-нибудь в другом месте. 16,5 лет прошло с того дня, но для меня это так же болезненно, как будто это было вчера. Мне хочется кричать, но что я могу сказать? Я не покину это место. Это мой дом, мой язык, моя страна. Мы будем уважать нашу демократию и защищать ее. Надеюсь, однажды она сделает то же самое для нас».