Глас еврейской стороны

«У меня нет другой страны» – неофициальный гимн Израиля. И её самая известная работа. В 69 лет умерла Корин Алаль – из армии она вышла рок-звездой.

На дворе стояло лето 1982 года. Израиль начал операцию «Мир Галилее» в Ливане. А 27-летнюю певицу Корин Алаль бросил парень. «Я слонялась по квартире, парень бесследно исчез. А потом я нашла клочок бумаги с его стихами. Там были строчки “Не смотри на меня так...” – я взялась за гитару и сочинила к его стихам грустную мелодию», – вспоминала Алаль.
В то время певица работала над дебютным альбомом. Она подумала, что будет здорово включить в него автобиографическую песню на слова бывшего парня. Но судьба распорядилась иначе. Через несколько дней с Алаль связался поэт-песенник Эхуд Манор – в то время он уже был известен, а позже получил премию Израиля и стал самым исполняемым автором за всю историю израильской музыки. «Эхуд принес текст песни и попросил сочинить к ней музыку. Она начиналась со слов: “У меня нет другой страны, кроме этой. Даже если она охвачена огнем”. И тут я поняла, что мелодия к стихам экс-возлюбленного, которую я только что сочинила, идеально подходит к строчкам Эхуда», – говорила Алаль. По словам певицы, она лишь слегка изменила первоначальные аккорды – и будущий неофициальный гимн был готов.

Но никто в Израиле не хотел такой песни. «Эхуд писал “У меня нет другой страны”, смотря новости из Ливана. Он рыдал: в 68-м на Синае во время другой войны погиб его родной брат. И он знал, как это больно и тяжело – видеть смерть близких, отдавших жизнь за родину», – вспоминала Офра Фукс, жена Эхуда Манора. «Я взяла его строки и свою музыку – и пошла по исполнителям, – говорила Корин Алаль. – Я говорила: “Давайте запишем эту песню?” И все отказывались: все были злы из-за ливанской кампании. Песня про “свою страну” пришлась не ко двору. И нам с Эхудом пришлось отложить ее в долгий ящик...»

Корин Алаль впервые взяла в руки гитару в 12 лет. Она родилась в Тунисе в 1955-м. Ее родители переехали в Израиль, когда Корин было восемь. По одной из версий, которую сама певица не подтверждала, ее отец, тунисский еврей, долгое время работал на «Моссад». «Гитара быстро стала для меня смыслом жизни. Я играла родственникам, играла на семейных торжествах, играла в школьных ансамблях. И все – в том числе я сама – чувствовали, что получается хорошо», – вспоминала певица.

Талант заметили и в армии: в 1978-м Алаль вошла в состав оркестра инженерных войск ЦАХАЛа. Вместе с ней в этом коллективе пела и другая будущая звезда Израиля – Йехудит Равитц. Часть репертуара для оркестра готовил тот самый песенник Эхуд Манор. «Мы колесили по воинским частям с концертами. Это было хорошее время: молодость и энергия буквально распирали нас», – говорила Алаль.

В начале 80-х певица начала сольную карьеру. «Дебютным альбомом, который вышел в 84-м, Алаль заявила о себе как уникум и оригинал. До нее ничего подобного не было на израильской сцене. Потому что, с одной стороны, это была рок-музыка – очень динамичная, местами жесткая. А с другой – ее сопровождала очень личная, чувственная лирика. Алаль будто бросала вызов канонам», – писала журналистка Нериа Барр из The Jerusalem Post. Подобной оценки позже удостоил певицу и президент Израиля Ихцак Герцог: «Необычная гитаристка, автор очень человечных песен. Одна из самых влиятельных создательниц израильского саундтрека».

Настоящая слава пришла к Корин Алаль в 1989-м, когда певица выпустила альбом «Антарктика». «Это была дерзкая смесь рока, рэгги и синти-попа. Если сравнить Корин времен оркестра ЦАХАЛа и “Антарктики” – это будет небо и земля, – писали СМИ. – Тогда она скромно сидела с гитарой и длинными волосами, а ее вокал был чистым и невинным. Но сейчас: остригла волосы и встала во весь рост – как настоящая рок-звезда». В 90-е Алаль закрепила успех пластинками «Родной язык» и «Редкий вид». Ее заслуги отметили премией от израильского общества композиторов и музыкальных продюсеров. Но вместе с медными трубами певицу ждало и другое испытание.

В 2009-м у Корин Алаль диагностировали рак груди. Ей было 54. Певица прошла сложное лечение и смогла побороть болезнь. Диагноз открыл ей путь к религии. «В то время мне предложили сняться в телешоу “Большой брат”. И неожиданно – в самом неподходящем месте – я открыла для себя иудаизм», – рассказывала она. По словам Алаль, после съемок она уходила в гримерку и читала «Псалмы». Позже, когда съемки были завершены, она ощутила потребность еще глубже погрузиться в мир традиций и священных текстов. Алаль занялась музыкальным проектом по мотивам «Книги Екклесиаста». «Это будто дало опору под ногами. Дало почувствовать укорененность в Земле Израиля», – говорила она.

В 2023-м рак вернулся. На этот раз певице диагностировали онкологию поджелудочной железы. Некоторое время Алаль еще продолжала выступать и давать концерты, но в июле 2024-го сообщила, что берет перерыв. Она сказала, что хочет сосредоточиться на лечении, а также –насколько позволят силы – на записи нового альбома, первого за семь лет. 12 декабря певицы не стало. Корин Алаль было 69 лет.

Что же касается самой известной ее песни – гимна «У меня нет другой страны», то она пылилась на полке в течение четырех лет. Только в 1986 году ее решилась взять в свой репертуар певица Гали Атари, победительница «Евровидения-79». На концертах Атари и Алаль нередко исполняли ее вместе. «Это был бешеный успех. “У меня нет другой страны” стала мгновенным хитом. Сегодня у этой песни десятки версий: с ней выходили на сцену буквально все ведущие артисты в Израиле и даже я сама», – говорила Офра Фукс, супруга поэта Эхуда Манора и по совместительству певица.

В 1995 году толпа пела неофициальный гимн на многотысячном митинге в Тель-Авиве по случаю подписания второго пакета арабо-израильских соглашений в Осло. А в 2020 году Ицхак Герцог, который тогда занимал должность председателя Еврейского агентства, написал слова песни на салфетке и подарил Нэнси Пелоси – спикеру нижней палаты Конгресса США.

В самом Израиле песню Корин Алаль и Эхуда Манора продолжают скандировать на демонстрациях. «Ее название приняли, процитировали и взяли на вооружение самые разные группы интересов – левые, правые и умеренные, – пишет журналист Ори Голан. – Она стала кличем самых противоположных слоев общества. Но в то же время – осталась призывом к единству страны во времена тревог и волнений».