Между трагедией и экзотикой

В октябре в Тель-Авиве прошел фестиваль еврейского кино, в рамках которого были представлены картины еврейской тематики со всего света. Одним из самых ярких стал фильм «Шанхайское гетто» («Shanghai Ghetto») режиссеров Даны Янклович-Манн (Dana Janklowicz-Mann) и Амира Манна (Amir Mann) из Лос-Анджелеса, успевший уже получить грандиозный успех на международных фестивалях и заслуживший одобрительные отзывы критиков и восторг публики. Премьера «Шанхайского гетто» прошла во многих городах Соединенных Штатов. Кассовый сбор составил около 700 тысяч долларов — такая сумма для независимого кино считается поистине астрономической. В прошлом году премьера «Шанхайского гетто» состоялась и в Израиле.

«Шанхайское гетто» — фильм о Холокосте, поставленный в форме интервью с пятью участниками тех событий, рассказывающих о спасении 20 тысяч восточноевропейских евреев, бежавших в подконтрольный Японии Шанхай — процветающий город, визы для приезда в который не требовалось. В 1939 году, когда практически все страны мира запретили евреям въезд на свою территорию, 20 тысяч человек решили попробовать перебраться именно сюда. На тот момент в городе уже существовали две еврейские общины — иракская и российская, которые с радостью приняли беженцев. Одна из героинь фильма вспоминает: «Все плохое случается именно с хорошими людьми». После нападения японцев на Пёрл-Харбор и вступления Америки в войну, правительство Японии издало указ, согласно которому появившиеся в Шанхае после 1937 года беженцы должны были жить на специальной огороженной территории (по сути, в гетто).

В фильме используется традиционная техника американских кинодокументалистов — интервью с участниками событий сменяются кадрами кинохроники военных лет. В «Шанхайском гетто», помимо пяти беженцев из Европы, интервью дают двое изучающих этот период академиков.

Одним из героев киноленты стал отец режиссера Харольд Янклович (Harold Janklowicz). «Я не помню, сколько мне было лет, когда я впервые услышала рассказы отца о его жизни во время Второй мировой войны, — рассказывает Дана. — Поначалу об этом говорила только мама. Отец начал раскрываться во время одной из моих поездок в Израиль. Вернувшись в Америку, я пересказала услышанное Амиру, и позднее мы решили, что эти сюжеты могут стать неплохой основой для документального фильма».

Самое ужасное из воспоминаний рассказано именно Харольдом. Какой-то русский мальчик ловил его три или четыре раза в неделю и жестоко избивал. «Однажды я пришел домой с такими синяками, что мама чуть не упала в обморок, — вспоминает Харольд. — Один глаз у меня почернел, отовсюду текла кровь». Несколько лет спустя он отомстил обидчику — отыскал и избил его до полусмерти.

Первая часть фильма посвящена эпохе расцвета нацистской империи и историям о том, как евреи Шанхая пытались спасти своих европейских родственников от неминуемой гибели. Все героев фильма и поныне гнетет чувство вины за то, что они могли бы сделать, но не сделали. Брат одной из героинь умолял ее приехать в Европу и забрать его к себе. К сожалению, все попытки вылететь из Шанхая на оккупированные территории не принесли успеха. «Мой погибший брат, наверное, до самого конца считал, что, я просто не хочу его видеть», — тяжело вздыхает она. К концу картины это ощущение вины лишь обостряется — герои фильма рассказывают о том, что им пришлось пережить при известии о гибели родных в Европе.

Кстати, несмотря на то, что режиссерское видение сюжета картины у Даны и Амира было диаметрально противоположным, картина получилась превосходная. Дана полагает, что основное внимание следовало сосредоточить на «свидетельских показаниях» и исторической правде, Амир же был больше заинтересован на построении сюжета, музыке, декорациях. «Дело в том, — объясняет Дана Янклович, — что Амир поначалу абсолютно не был заинтересован в режиссуре документального кино. Проще говоря, это была моя идея! Мне документальные фильмы по душе, и, думаю, что если найду еще какой-нибудь интересный сюжет, то непременно сниму еще одну ленту, даже если темой снова станет Холокост. Даже если за мной прочно закрепится слава “режиссера фильмов о Холокосте”». Но Амир Манн непреклонен: «Это не фильм о Холокосте. Это необычайно экзотичная картина, рассказывающая о евреях и китайцах! Холокост тут — всего лишь задний план».