Художник для Примадонны

Он создал космические шоу для Майи Плисецкой, Аллы Пугачёвой и даже сэра Элтона Джона. Ему позволяли снимать брусчатку с Красной площади, а потом чуть не посадили. В Москве простились с художником Борисом Красновым.

Творческая атмосфера окружала его с детства: мама Ната Ройтер, урождённая Милявская, была известным в Киеве художником-модельером. С ее подачи Борис с ранних лет занимался рисованием и лепкой, обучался в школе с художественным уклоном. Но вот что об этом рассказывал Jewish.ru он сам: «В большей степени все-таки это заслуга моей бабушки. Благодаря ей я знал о всяких артистах, фильмах, спектаклях. Мама, безусловно, заметила во мне этот интерес и отвела в кружок художественной лепки. Меня даже на музыку пытались отдать. Папа, начальник отдела капитального строительства киевского завода “Электронмаш”, не понимал всей этой богемной жизни, он вставал в восемь утра и шел на работу. Он был очень организованным человеком, и эту черту я, несомненно, унаследовал от него – ведь я “строю” художества, при этом стараюсь делать это качественно и в срок. В этом деле нужна колоссальная организованность».

После окончания школы Борис поступил на театрально-декорационное отделение живописного факультета Киевского художественного института – правда, не с первого раза. «На мое место попал другой еврей, чей папа в то время писал песни одному очень известному украинскому певцу, любимцу властей», – вспоминал Борис Аркадьевич, проработавший год лаборантом в том же институте и поступивший ровно через год. К моменту выпуска в 1985-м Ройтер оформил порядка 20 спектаклей для студенческих и народных театров. Первый же из них, «Ромео и Джульетта», поставленный в Киевском театре пантомимы, имел оглушительный успех и прославил в том числе и художника. При этом и декорации, и костюмы Борис делал сам из подручных материалов.

Всю дорогу работая художником, столяром и плотником, он фактически в одиночку и без всякого финансирования воплощал на сцене свои замыслы. Поэтому уже на четвертом курсе с приличным портфолио студент пришел в драматический театр имени Леси Украинки и заявил, что готов выполнять любую оформительскую работу. Юнцу доверили сначала делать костюмы, но уже вскоре утвердили на должность главного художника театра. Борису исполнилось тогда 24 года. Правда, был он уже не Ройтером, а Красновым.

«Иначе я не мог поступить: моя еврейская фамилия портила афиши антисемитской Украины. После того как я поставил свой первый спектакль “Ромео и Джульетта”, этот вопрос встал ребром, и по рекомендации балетмейстера Бориса Каменьковича я сменил фамилию. Сначала я указывал ее в качестве псевдонима, но потом сменил окончательно – уж слишком много путаницы было в документах», – рассказывал Краснов Jewish.ru.

В работах художника уже тогда чувствовалась масштабность – директор театра смотрел на каждую из его работ, едва ли не плача. Дело том, что за экономию постановочных средств в советские годы выдавались большие премии – но с Красновым театру о них пришлось забыть. Зато самого художника это привело в 1987 году к Государственной премии Украины имени Тараса Шевченко. Сразу вслед за этим Краснова послали на курсы повышения квалификации в Москву. Уезжая из Киева, Борис знал наверняка, что не вернется: не потому, что не любил родной город, просто считал его очень тяжелым в плане давления идеологии. «Сколько великих актеров, режиссеров, художников уехало из Киева, не выдержав его нездоровой идеологической обстановки! И Олег Борисов, и Павел Луспекаев, и Кирилл Лавров, и Генрих Майоров, и Давид Боровский, и Роман Виктюк, и многие другие», – объяснял Краснов.

Столичную сцену ему, конечно же, доверили не сразу – на новом месте пришлось начинать все с нуля. Сначала была двухлетняя стажировка в Московском театре им. Ленинского комсомола, потом – год оформления спектаклей по всему Союзу. А затем Александр Абдулов пригласил Краснова стать главным художником театрально-концертного объединения «Ленком». За этим предложением, по словам художника, «пошли наконец серьезные работы». Его позвали оформлять первый, а затем и второй Московский международный кинофестиваль, первую церемонию вручения призов Российской киноакадемии «Ника», всевозможные конкурсы красоты, показы мод Валентина Юдашкина, конкурсы-телешоу «Утренняя звезда», «Песня года». Ради оформления Первого всемирного фестиваля-конкурса циркового искусства «Золотой медведь» ему даже позволили снять брусчатку с Красной площади в Москве.

По его замыслу прошла и церемония открытия шестого чемпионата мира по легкой атлетике в Афинах в 1997-м, а годом ранее – гала-концерт Майи Плисецкой и звезд русского балета «Прямо из Большого» в Нью-Йорке. Американский зритель был буквально потрясен, увидев в зале нью-йоркского Сити-центра настоящий Большой театр, один в один. Декорации за время выступления менялись семь раз: были и колоннада, и квадрига, а в финале Плисецкая вышла к публике из золотой царской ложи, воссозданной на сцене.

С 1991-го и на протяжении шести лет Краснов был художником-постановщиком одного из самых знаковых событий российской эстрады – «Рождественских встреч» Аллы Пугачевой, которые он же сам и режиссировал. Краснов вообще редко когда создавал что-то по чужому сценарию: считал, что для достижения гармонии все должно быть в одних руках. Он же оформлял сольные и юбилейные концерты Иосифа Кобзона, Филиппа Киркорова, Лаймы Вайкуле, Александра Розенбаума, Валерия Леонтьева и Валерия Сюткина. Помимо звезд российского шоу-бизнеса за помощью в создании декораций к нему обращались Элтон Джон, Эрос Рамазотти, Сара Брайтман и многие другие.

Краснов был художником-постановщиком Кремлевского дворца. При его непосредственном участии была признана лучшей российская заявка на проведение зимней Олимпиады 2014 года в Сочи – тогда для «Русского дома» в Гватемалу доставили 80 тонн декораций, и не зря! Местные жители и члены МОК дивились тогда настоящему ледовому катку, не подозревая, что ледовую основу составляет лед для коктейля, который Краснов с командой собирал по местным барам. При его участии победила и заявка на проведение в России чемпионата мира по футболу 2018 года. Созданный им павильон России на Всемирной выставке ЭКСПО-2010 в Шанхае получил одну из высших наград, после чего имя Бориса Краснова вошло в число шести лучших дизайнеров мира. Всего на счету Краснова не менее трех тысяч творений – концертов, спектаклей, телепрограмм, фестивалей и шоу по всему миру.

Свой успех Краснов объяснял тем, что он просто либо делает постановку на высокопрофессиональном уровне, либо вообще за нее не берется. Компания «Краснов-Дизайн», созданная художником в 1992 году, на протяжении 20 лет считалась ведущей сценографической компанией России. Но 7 сентября 2011 года, ровно за десять лет до смерти, сцена жизни художника если и не рухнула, то зашаталась под ним – Краснова задержали по подозрению в вымогательстве и попытке рейдерского захвата фирмы, также специализирующейся на организации выставок. Правда, через несколько дней художника освободили из-под стражи под залог. Фигурантами дела помимо Краснова были чиновники Минпромторга, Спортивного информационного агентства Олимпийского комитета России, а также сотрудники частных инвестиционных компаний. Все, кроме Краснова, впоследствии получили реальные сроки от четырех до восьми лет заключения. А у художника же тогда, через несколько недель после возбуждения уголовного дела, случился инсульт. Ему сделали сложную операцию на головном мозге и увезли за границу, где он несколько лет восстанавливался в клиниках. Дело в отношении него было выделено в отдельное производство, а спустя четыре года прекращено за отсутствием состава преступления.

После этого художник вернулся в Москву, но прежнего размаха деятельности уже не было. В августе этого года сценограф заболел COVID-19, осложнения которого привели к повторному инсульту, повлекшему за собой паралич правой стороны тела и 85 процентов поражения мозга. В ночь на 7 сентября 2021 года Борис Аркадьевич скончался.