Цыган советского народа

Этот бухарский еврей стал чуть ли не главным советским цыганом. Приехав из Узбекистана, он подружился с Михоэлсом, идеально вписался в театр «Ромэн» и под фамилией Ташкентский прославлял цыган в театре и кино.

В Москве на 85-м году жизни скончался один из старейших актеров театра «Ромэн» Борис Ташкентский. Впервые на сцену этого театра он ступил в 1960-м, приехав на просмотр из Ташкента.

Он родился в узбекской столице в январе 1937-го и с детства был погружен в театральную жизнь. Его отцом был певец Рошель Мордухаев, представитель древнего и известного рода бухарских евреев, матерью – балерина Сара Мушеева. Родители вместе работали в театре имени Алишера Навои, и вопрос выбора профессии для Бориса особо не стоял. Мальчик был завсегдатаем драмкружка и одной из звезд театральной студии местного дворца пионеров, так что сразу после школы поступил в Ташкентский театральный институт.

Первые годы юноша был примерным студентом, но на четвертом курсе стал вовсю прогуливать, за что и был вскоре отчислен. А виной всему, как ни странно, были политические эмигранты из Греции. Просто в 1949 году после победы роялистов в гражданской войне в Греции их противников – коммунистических партизан и бойцов так называемой Демократической армии Греции – вывезли в Узбекистан. По задумке советских властей там они должны были воссоединиться со своими соплеменниками – «понтийскими греками», переселенными, а по факту депортированными в Ташкент с Черноморского побережья между 1944-м и 1949-м годами.

Если к своим грекам местное население уже привыкло, то коммунистические беженцы зарубежья вызывали неподдельный интерес. Сдружившись с новоприбывшими, Борис изучал греческий язык, участвовал в организованном эмигрантами вокально-инструментальном ансамбле, устраивал для них тематические вечера и переводил русскую литературу. В общем, на учебу времени не оставалось – и с институтом пришлось попрощаться. Однако полученный практический опыт был бесценен: Борис научился доносить до зрителя особенности разных национальных культур.

Интерес к разным народам и все-таки никуда не пропавшее желание стать драматическим актером – это и привело его в итоге в «Ромен», в то время единственный цыганский театр в мире. Надо сказать, что появление бухарского еврея в числе соискателей на место в труппе было воспринято пусть и с осторожностью, но без рьяного сопротивления. Ведь этот первый в Союзе профессиональный цыганский театр создал Моисей Гольдблат –ученик Алексея Грановского и партнёр Соломона Михоэлса, долгие годы работавший в Государственном еврейском театре. Именно в ГОСЕТе Гольдблат познакомился с группой молодых цыган, мечтавших стать профессиональными артистами. Собранная из участников любительского кружка труппа под руководством Гольдблата вскоре превратилась в настоящую театральную студию, а затем – и в театр, многие посты в котором занимали актеры, художники и композиторы ГОСЕТа.

Просмотр, на который Мордухаев явился из Ташкента, проводил главный режиссер «Ромэна» Семен Аронович Баркан. Он отметил музыкальность и пластичность кандидата, но этого было мало. Ведь зритель должен был прочувствовать цыганскую душу в одном лишь взгляде актера. В театре тогда репетировали спектакль «Цыганский характер», и Семен Баркан дал Борису три дня, чтобы изучить и отрепетировать одну из сцен. После актер должен был сыграть ее не перед режиссером, а перед всей труппой – они-то и должны были вынести окончательный вердикт, брать Бориса в театр или нет.

Через несколько дней Мордухаев, блестяще сыграв сцену, заслужил овации и художественного совета, и труппы. Но решающий голос все же решили оставить зрителю: Бориса взяли лишь на испытательный срок вплоть до премьеры «Цыганского характера», которая должна была состояться через три недели. Все это время актер дневал и ночевал в театре: репетировал, прислушивался к советам бывалых артистов, с головой погружался в цыганский фольклор и историю, оттачивал произношение отдельных чисто цыганских реплик.

Во время репетиций к молодому человеку из Ташкента, самоотверженно готовившему роль, артисты так и обращались – «ташкентский». Так на афишах спектакля прозвище заменило фамилию, оставшись сценическим псевдонимом на всю жизнь. Дебют оказался более чем удачным: театральная Москва обратила внимание на молодого талантливого артиста, а каждый последующий спектакль лишь закреплял успех. Ташкентский прочно занял место в основном составе труппы, став вторым «главным цыганом» после Николая Сличенко. Кроме того, Борис Ташкентский пробовал себя и в новом качестве – режиссера, поставив свой первый спектакль «Большая волна Ганга» в 1972-м. Среди других режиссерских работ Ташкентского спектакли «Закон предков» и «Цвет вишни».

В 1974-м на сцене театра «Ромэн» был поставлен спектакль «Здравствуй, Пушкин» – сыгравший главную роль Ташкентский был признан лучшим исполнителем роли поэта. Вот что писал об этом журнал «Театральная жизнь»: «Финальная сцена: Пушкин мечется один в замкнутом круге. Выхода нет. В душе его еще звучит музыка жизни, но ее уже обрывают выстрелы. Один, другой, третий. Она опять прорывается – и снова смолкает. И вдруг спектакль взрывает иная мелодия. Тема Пушкина. Музыка его таланта, музыка его бессмертия. Подчиняясь ее велению, он окинет взглядом еще раз последнее поле своей жизненной битвы и пойдет по лестнице вверх, к пьедесталу. И станет памятником... Трагический путь поэта раскрыт актером с большой силой».

Критика вообще не скупилась на заслуженную похвалу актерской игре Ташкентского. Вот что, к примеру, писала «Вечерняя Москва» о спектакле «Вожак», где Борис сыграл главу табора Хима Башу: «Игра Ташкентского отличается многокрасочностью и точностью. Интонация небытовая, необыденная, свойственная всему спектаклю, выражается у него с той законченностью и полнотой, которая возможна только у мастера. Актер напряженно и сложно проживает сценическую жизнь своего героя. Эмоциональная предельность его поразительна; моменты раздумий насыщены действенной, активной мыслью; решения мучительно трудно рождаются тут же, на наших глазах. Ташкентский в роли Хима Баши раскрывается как актер большого масштаба».

Ташкентский известен и по работе в кино. Он играл в картинах «Трефовый король», «Цыгану чёрт не страшен», «Цыганская клятва», «Чардаш Монти», «Живодёр» и «Чёрный жемчуг». Но самой его известной стала, наверное, роль Егора в картине «Будулай, которого не ждут».

В 1990-е годы Ташкентский участвовал в организации детского театра «Кхэлыбнарья», спектакли которого шли на сцене театра «Ромэн». Несмотря на то, что из-за проблем с финансированием детский театр в итоге закрылся, многие начинающие актеры оттуда влились в труппу театра «Ромэн». Впрочем, в принципе более половины действующего состава театра «Ромэн» – это бывшие ученики Бориса Ташкентского, которому на протяжении десятилетий было доверено наставлять молодых артистов, помогая им осваивать азы актерской профессии. Сам Борис Рошелевич вплоть до последних дней жизни продолжал играть почти во всех спектаклях театра.