Проповедь для президента

Назовем это явление еврейской паранойей – речь идет не о чувствах евреев, а об озабоченности тех, кто о них думает слишком много. Именно такая разновидность паранойи и была свойственна преподобному Билли Грэму. Это стало ясно после публикации Национальной архивной службой США магнитофонных записей, сделанных 30 лет назад, в 1972 году. В ходе записанных бесед известнейший проповедник убеждал президента Ричарда Никсона в том, что надо бороться с засильем евреев, завладевших якобы контролем над масс-медиа Америки. "Сия зловещая твердыня должна быть ниспровергнута, иначе эта страна пойдет ко дну", — говорил Грэм на опубликованных записях.

Восьмидесятитрехлетний Грэм в прошлую пятницу публично принес свои извинения за эти слова, впрочем, оговорив, что не может вспомнить о том, что он их произносил. Но многих еврейских лидеров Америки не удовлетворило это половинчатое покаяние. Абрахам Фоксман, национальный директор Антидиффамационной Лиги, охарактеризовал признание Грэма, как, мягко говоря, неискреннее. "Грэм – один из наиболее известных и пользующихся уважением людей в клерикальных кругах Америки на протяжении нескольких десятилетий, — заявил Фоксман. – Разумеется, такое положение накладывает на него очень серьезные требования. Ему следует в полной мере отвечать за свои слова, в том числе за те, в которых выражается все уродство его фанатизма, а не отделываться стандартными безликими заверениями. Он должен признать, что понимает, какое ужасное впечатление произвели на общественность его мысли, преданные гласности. И он должен заявить, что понял преподнесенный ему урок".

В своем публичном извинении Грэм сказал: "Хотя я ничего не помню об этих беседах, я глубоко сожалею о тех оценках и комментариях, которые я, предположительно, делал в Овальном кабинете Белого дома в беседах с Ричардом Никсоном".

Он добавил: "Эти высказывания не отражают моих взглядов, и я приношу искренние извинения за моральный ущерб, причиненный данными замечаниями". Раввин Арнольд Резникофф, директор комитета по межрелигиозным связям Американского еврейского комитета (AJC), считает, что этого достаточно.

"Я считаю, что нам не следует судить человека за высказывания, сделанные им тридцать лет назад, — заявил Резникофф. – По моему мнению, и его слова, и его поступки в последующие годы показали, что он – наш друг и сторонник увеличения человеческого взаимопонимания поверх конфессиональных барьеров". Но даже если это и так, все равно высказывания Грэма "слишком разрушительные, слишком угнетающие и разочаровывающие", — считает раввин Абрахам Купер, заместитель руководителя Центра Симона Визенталя – учреждения, задачей которого является изучение и увековечение памяти Холокоста. "Билли Грэм служил символом американской морали, причем не только для миллионов простых американцев, но и для политической элиты Америки, — заявил Купер. – Крайне прискорбно видеть, как духовный лидер такого масштаба обнаруживает столь низкие взгляды".

Купер добавил: "Если хотите, это – пощечина для каждого еврея". Однако он считает, что в соответствии с еврейской Традицией, "если некто приносит извинения, то следует взять на себя ответственность и простить его". Еще один неприятный эпизод на архивных лентах – это то место, где Никсон, предположительно, уговаривает Грэма сказать то, чего сам президент высказать не может. "Ты веришь в это?" – спрашивает Никсон у Грэма, имея в виду еврейское засилье в американских СМИ.

"Да, сэр" – отвечает Грэм.

"Что ж, парень, я тоже, — говорит Никсон. – Я не могу даже говорить открыто об этом, но я в этом уверен".

"Не можете, — отвечает Грэм, — однако, если бы вы были избраны на второй срок, мы смогли бы предпринять кое-что в этом направлении".

Далее в ходе разговора Никсон заводит разговор о еврейском засилье в Голливуде.



"У меня есть много друзей среди евреев, — говорит Грэм. – Они роятся вокруг и выказывают мне свои дружеские чувства. Потому что они знают, что я неплохо отношусь к государству Израиль и тому подобное. Но они не знают о том, как я на самом деле отношусь к тому, что они вытворяют в этой стране, а у меня нет власти, чтобы остановить их".

Никсон отвечает: "Пожалуй, тебе лучше не ставить их в известность о твоих чувствах".

Манера, в которой Никсон поощряет Грэма, — отвратительная и шокирующая, считает Фоксман.

"Мы и раньше знали о том, что Никсон был антисемитом, — объясняет Фоксман, — однако Грэма мы считали дружественной, комфортной и безобидной фигурой. Он был духовным вождем для нескольких президентов Америки. И в это же время он был так глубоко заражен ядом антисемитизма!"

Мысль о том, что евреи завладели контролем над масс-медиа, — это классическая антисемитская утка, поясняет свою мысль Фоксман. Эта же причина привела к убийству журналиста Wall Street Journal Дэниэла Перла. Предсмертные слова, которые палачи заставили сказать Перла, — признание в том, что он еврей, — в сознании антисемитов сплетаются с расхожим вымыслом, говорит Фоксман. Мнение, широко распространенное в Саудовской Аравии, Египте и Пакистане, состоит в том, что плохой имидж этих стран в Америке создается стараниями еврейских журналистов, занятых непрерывными манипуляциями и искажениями, добавляет он. Высказывания Грэма звучат сегодня особенно зловеще, поскольку везде в мире сгущается атмосфера, пронизанная антисемитскими настроениями, считает Мартин Раффел, заместитель директора Еврейского совета по политическим вопросам (JCPA).

"Достаточно скверные слова были сказаны тогда достаточно скверным человеком, однако сегодня они воспринимаются еще тяжелее, поскольку сегодня еврейская община как никогда раньше обеспокоена ростом в мире антисемитизма и антисионизма", — говорит Раффел.