Маска нового президента

На выборах президента Исламской Республики Иран, состоявшихся в пятницу, с результатом 50,7 процентов победил 64-летний представитель духовенства Хасан Рухани, имеющий репутацию умеренного реформиста. Рухани, опытный политик, бывший представитель Ирана на ядерных переговорах, обещает вывести страну из печального положения, в котором она оказалась. Новоизбранный президент обещал иранскому народу «спасти экономику страны, наладить конструктивные взаимоотношения с миром и возродить моральные ценности в обществе».

После оглашения результатов выборов радостные тегеранцы устроили на улицах столицы праздничные гуляния. Они танцевали и кричали: «До свидания, Ахмади!»

Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу в воскресенье призвал Запад не ослаблять давление на Иран, поскольку тот, судя по всему, не планирует отказываться от своих ядерных амбиций, хотя избранный президент и имеет репутацию умеренного либерала. «Международное сообщество не должно принимать желаемое за действительное и строить иллюзии относительно того, что при новом президенте Тегеран откажется от ядерных амбиций. Нам не следует забывать, что те кандидаты в президенты, кто действительно говорил о необходимости реальных перемен, были “отсеяны” духовным лидером Али Хаменеи. Остались только те, кто разделяет его экстремистские взгляды, — отметил Нетаниягу. — Лишь оказывая общими усилиями давление на Иран, мы получим шанс положить конец его ядерной программе, представляющей собой главную угрозу миру во всем мире».

Премьер-министр Израиля напомнил также, что предшественник Ахмадинеджада на посту президента, Али Хатами, также имел репутацию умеренного реформиста, и его избрание было встречено с надеждами, которым не суждено было оправдаться. «Единственным, что за последние 20 лет заставило Иран заморозить свою ядерную программу, стала угроза военной операции против него в 2003-м. Мы должны верить не словам Ирана, а его делам. Если он не положит конец своей ядерной программе сам, он должен быть остановлен любым способом», — подчеркнул Нетаниягу.

О готовности вести с новым иранским руководителем диалог, направленный

на разрешение ядерной проблемы средствами дипломатии, заявила верховный комиссар ЕС по внешней политике Кэтрин Эштон. Вице-канцлер Германии Гвидо Вестервелле подчеркнул, что, избрав Рухани, «иранский народ проголосовал за реформы и конструктивную внешнюю политику».

Различная реакция лидеров США и Израиля на результаты иранских выборов в значительной степени определяется цивилизационными различиями между этими нациями, полагает обозреватель Haaretz Хеми Шалев. Американцы по природе своей оптимисты, готовые «разглядеть шанс для преодоления любой трудности». Израильтяне же (как и евреи в целом) в большинстве своем пессимисты, которые «видят трудность в любом предоставленном шансе».

Нетаниягу предостерегает Запад от «тщетных иллюзий» относительно миролюбия новоизбранного иранского президента, солидаризуясь в своем подходе к проблеме с американскими правыми.

Заявление же Белого дома, со сдержанным оптимизмом приветствующее избрание Рухани, отражает левые взгляды, характерные для Обамы и Шимона Переса, согласно которым любую цель можно достичь путем переговоров.

Следует признать, отмечает Шалев, что Али Хаменеи показал себя как весьма дальновидный политик, сделав ставку на избрание Рухани, поскольку этот шаг уже принес Ирану значительные политические дивиденды: военной операции против Тегерана и ужесточения экономических санкций в ближайшее время скорее всего не будет. Израиль же и его союзники лишились главного аргумента против военной операции в Иране, имя которого — Махмуд Ахмадинеджад.

Эпатажная риторика уходящего президента, его воинствующий антисемитизм и проведенная по его инициативе конференция отрицателей Холокоста превратили Ахмадинеджада в глазах западного общественного мнения в настоящего «дьявола во плоти». Еврейская же общественность США рассматривала Ахмадинеджада в качестве реинкарнации Гитлера, готового развязать второй Холокост. Чтобы не допустить этого, Американский еврейский комитет вел кампанию по противодействию иранской атомной программе под лозунгом «Никогда больше!».

Конечно, по сравнению с Ахмадинеджадом Рухани действительно кажется умеренным. Но если проанализировать его предыдущую политическую деятельность, то можно прийти к выводу, что особых поводов для оптимизма его избрание не дает, полагает Шалев. В 2004 году, возвратившись домой с переговоров, посвященных иранской ядерной программе, Рухани заявил: «Пока мы там с европейцами заседали, на атомном реакторе установили новое оборудование. Создав спокойную обстановку, мы отвлекли европейцев от наших действий».

Разница между уходящим и приходящим президентами заключается скорее в манере поведения, нежели в сути, в тактике, нежели в стратегии. Рухани уверен, что достичь реализации атомного проекта Тегеран сможет, надев маску умеренности. Многие западные эксперты отмечают, что Ахмадинеджад по крайне мере вел себя откровенно и прямо, Рухани же будет скрывать истинные намерения режима, продолжая исподволь развивать атомный проект.

Президент Национального американского иранского комитета (организации, представляющей интересы американских граждан иранского происхождения) Трита Парси в интервью The Jerusalem Post заявила, что выборы, безусловно, нельзя назвать бессмысленными и не имеющими никакого значения: «Те, кто боятся мира и стремятся к войне, то есть ястребы, безусловно, разочарованы их результатами. Чтобы оправдать собственную жесткую линию по отношению к Ирану, они нуждаются в том, чтобы у власти там находился экстремист. Иран же, движущийся в конструктивном направлении, им совершенно не выгоден».

Эксперт-международник Рэй Тэйки, в прошлом отвечавший за Иран в Государственном департаменте, считает, что Рухани, по его мнению, не откажется от атомной программы, но, вместе тем, он осознает важность восстановления экономики страны и готов к более серьезным переговорам.