Наш человек в Белом доме

Как-то в начале 70-х годов Леонард Гармент встретился в нью-йоркском аэропорту с тогдашним премьер-министром Израиля Голдой Меир, чтобы сообщить ей конфиденциальную информацию: президент Никсон и его советник по национальной безопасности Генри Киссинджер были бы рады, если бы в ходе своего американского визита Голда подвергла резкой критике план ближневосточного урегулирования, предложенный госсекретарем Уильямом Роджерсом. 

Сам Гармент был весьма сконфужен тем, что вынужден принимать участие в «придворных интригах», но Меир выслушала его совершенно невозмутимо. «Отлично, сказала она и пожала мне руку», — писала Гармент в своей автобиографии, опубликованной в 2001-м.

Американский юрист Леонард Гармент ушел из жизни в возрасте 89 лет в конце прошлой недели в Нью-Йорке. Его отношениям с президентом США Ричардом Никсоном и роли в Уотергейтском скандале посвящена большая часть некрологов в американской прессе. Будучи юридическим советником Белого дома, Гармент яростно защищал президента, чем навсегда в глазах многих испортил себе репутацию.

Однако для многих израильтян и американских евреев Гармент был и остался «нашим человеком в Белом доме», на поддержку которого всегда можно рассчитывать. Один из таких моментов наступил в конце 60-х, когда Израиль вел «войну на истощение» с Египтом. Тогда Меир обратилась к Гарменту с просьбой убедить президента Никсона дать согласие на поставку Израилю, вопреки возражениям Госдепа и Пентагона, самолетов «Фантом» (которые Израилю обещал еще предыдущий президент Линдон Джонсон). Гарменту благодаря помощи генерального прокурора Джона Митчелла удалось добиться от президента положительного решения.

Биографию Гармента, одного из наиболее успешных и влиятельных американских юристов своего времени, можно назвать «типичной еврейской историей успеха», отмечает The New York Times. Гармент, родившийся в бедном иммигрантском квартале Бруклина, поступил в престижный юридический колледж, а средства на учебу добывал игрой на саксофоне перед постояльцами кошерных пансионов в Кэтскиллских горах, что на севере штата Нью-Йорк.

В начале 50-х Гармент поступил на работу в крупную юридическую фирму «Мадж, Стерн, Болдуин и Тодд», а несколько лет спустя одним из ее партнеров стал Ричард Никсон. Когда в 1968-м Никсон решился на штурм Белого дома, Гармент стал его помощником и советником.

«Трудно найти двух более непохожих людей, чем Никсон и Гармент, — отмечает автор некролога в The New York Times Эрик Лихтблау. — Гармент был убежденным демократом, ранее голосовавшим за Кеннеди. Гармент — еврей из Бруклина, а Никсон, уроженец Калифорнии, в кулуарах мог обронить что-нибудь антисемитское».

Будучи специальным консультантом Никсона, Гармент касался широкого круга вопросов, но не без оснований приобрел репутацию «ходатая по еврейским делам» и посредника между американскими и израильскими лидерами. Он сыграл ключевую роль в формулировании условий принятой в 1974 году поправки Джексона — Вэника, ограничившей торговлю США со странами, препятствующими эмиграции, а также нарушающими другие права человека. Главная цель поправки заключалась в том, чтобы не допустить запрета Кремлем эмиграции советских евреев.

Заметную роль Леонард Гармент сыграл и во время Войны Судного дня 1973 года. Через него израильское руководство обращалось к США с требованием вмешаться и положить конец конфликту. В своей книге он описывает, что творилось в Белом доме осенью 73-го, когда Никсон, пытавшийся сохранить за собой президентское кресло, должен был принимать срочные решения в связи с войной на Ближнем Востоке.

Покинув Белый дом в 74-м, за несколько месяцев до импичмента и отставки Никсона, Гармент занял пост представителя США в ООН, где пытался не допустить (однако безуспешно) принятия в 1975 году резолюции, признававшей сионизм формой расизма.

Впоследствии Леонард Гармент сыграл заметную роль в кампании, направленной на помилование Джонатана Полларда, аналитика ВМФ США, приговоренного к пожизненному заключению за шпионаж в пользу Израиля. Хотя Гармент и назвал вынесенный Полларду приговор чрезмерно строгим, его отношение к этой личности было довольно неоднозначным. «Поллард — не мученик, — писал Гармент после личной встречи с ним в 1994-м. — Он фантазер, использующий для самооправдания риторику жертвенного служения еврейскому делу. Он нарушил обязательства и клятвы, данные им народу Соединенных Штатов, он предал свою ответственность по отношению к другим евреям. Кроме того, почти сразу после ареста он выдал всю информацию, которую знал».

Изучая биографию Леонарда Гармента, отмечает Haaretz, можно прийти к выводу, что история Израиля — это в значительной степени история тайных интриг и закулисных сделок.