Наш собеседник в разговоре о том, как пролегают пути возвращения в лоно еврейства, — человек уникальный. Пусть вас не удивляет упоминание о том, что его звали Никита — имя, под которым он широко известен — и не только в еврейских кругах, Авраам Шмулевич. Он раввин из города Хеврона, того самого, где каждый день и каждый час люди перед лицом разгула палестинского бандитизма и исламских бомбистов доказывают свое право быть евреями и право жить там, где им предоставил Вс-вышний. Он же — политический деятель, опирающийся на традиционалистские ценности и сотрудничающий в этом направлении с элитарным политическим клубом "Евразия", где важную роль играет политолог Александр Дугин и другие приближенные к Кремлю политтехнологи и идеологи, он же — член политсовета движения "За Родину", причем не всеизраильского, а всероссийского. И еще удивительный рассказчик, знаток философских и мистических школ, духовной истории человечества... — всего не перечислишь в нескольких вступительных строках, лучше предоставить слово самому реб Аврааму. Наш разговор плавно въехал в тему тшувы (возвращения в нужном направлении), и с других жизненных примеров мы постепенно перешли к истории самого Авраама Шмулевича.

Как делают люди тшуву? Да как только не делают!.. По-всякому — случаев, похожих друг на друга, почти нет, зато разброс вариантов колоссальный. Один наш общий знакомый сделал тшуву. Он — итальянец, и не просто итальянец, а из Сицилии, не просто из Сицилии, а из хорошей мафиозной семьи. Его брат владеет американской сетью пиццерий, отец владеет какой-то судоходной компанией, а дед был нормальным, настоящим таким мафиози. И все это сохраняется. У них там какая-то родственница ушла как-то погулять по Сицилии вместе с подружкой, и они захватили с собой бутылку вина. А бутылка вина там стоит очень хорошие деньги. Грабители это увидели и решили похитить женщину с целью получения выкупа. Но когда они узнали, из какой она семьи, то сразу ее вернули. А итальянец про себя говорит, что если со мной что-нибудь случится, если меня убьют, то мой папа привезет сюда своих ребят, которые вырежут всех до единого человека. Он учился на компьютерном отделении, одно другому не противоречит — можно принадлежать к такой семье и учиться на компьютерном отделении. Как-то он попал в автокатастрофу. Пролежав несколько месяцев, начал задумываться о жизни и дошел до того, что принял гиюр — стал евреем, хотя не родился им. Он женился на венгерской еврейке, у него шестеро детей, при этом сохранил прекрасные отношения с семьей, отец недавно приезжал навестить его. Они все спокойно восприняли, правда, возник небольшой эксцесс. Его семья делает отличное настоящее итальянское вино, а по традиции в Италии не кладут сахар в вино. Во Франции добавляют сахар, видимо, под влиянием Израиля. И вот в субботу вечером, когда делали кидуш, отец попробовал вино и воскликнул: "Как ты посмел мне положить сахар в вино?!". Но больше никаких проблем не было.

- Когда я наблюдал по телевизору Ваш разговор с Александром Гордоном в программе "Хмурое утро", я до того заслушался, что чуть на работу не опоздал... Меня поразило Ваше нееврейское паспортное имя — Никита.

- Имя, которое встречается в Торе. Никита — по-гречески значит победитель. Вот, например, имя Борис, которое очень распространено у евреев, вообще к Торе не имеет никакого отношения — это древнеболгарское имя.

С именем разные случаи бывали. Например, когда я поселился в Хевроне и мне первый раз выдали оружие, мы проходили проверку — мне нужно было чистить автомат. И мне говорит проверяющий на иврите: "Ата никита?", что означает "А ты почистил?"... Понимаете? У меня, конечно, глаза на лоб полезли — откуда он знает? После этого была немая сцена. То есть имя как имя. Естественно, мои родители никакого отношения к иудаизму не имели, у меня была простая советская семья. Я родился в Мурманске, на Крайнем Севере, за полярным кругом. Евреев там было 20 с половиной человек. Я помню, что с мамой работала женщина из еврейской семьи, и меня, когда я был маленький, специально возили на другой конец города играть с ее детьми, потом они уехали в Ленинград. В нашей школе евреев было несколько человек, но они как-то не проявлялись. Наверное, если бы меня тогда назвали Абрамом, это было бы намного интереснее.

- А это было реально, кстати? И что вообще у Вас была за семья?



- Обычная советская семья, родители — журналисты. Бывали в таких семьях дети с "вызывающими" именами? Вряд ли...

- И по какой стезе, по какой специальности сначала Вы пошли? Как вообще Вы планировали свою жизнь, а до этого — Ваши родители?



- Вы знаете, было такое определение, что еврей — это кандидат физико-математических наук, который играет на скрипке. Со скрипкой ничего хорошего не вышло, хотя в роду у меня были даже артисты Гранд Опера, но меня как-то это совершенно не коснулось — у меня начисто отсутствует слух, как выяснилось, сейчас разве что мой сын это компенсирует, он музыкант, но мне-то на ухо наступил медведь...

А что касается физико-математических наук, то для евреев крупных городов получение высшего образования как для теперешних израильских евреев обрезание. Я планировал поступить в университет, но где-то в восьмом классе узнал, что существует дискриминация. Мне после экзаменов об этом рассказал папа. Это было достаточно сильным ударом. Я узнал, что Московский университет практически закрыт и т.д.

Мои знания о еврействе были равны нулю. Конечно, я знал, что я еврей благодаря моей бабушке. Она умерла, когда мне было 10 лет. Я помню, как она говорила, что евреи — это хорошо. И все...

- А что еще это слово означало для Вас в начале жизни? С чем ассоциировалось понятие "еврей"?



Вы знаете, на самом деле ни с чем. Моя мама из совершенно ассимилированной семьи; был даже случай когда они с подружкой пошли в синагогу, и их оттуда выгнали совершенно непонятно почему. То есть в синагогу они не ходили.

Я помню, как моя бабушка рассказывала про Бейт hа-микдаш, то есть Храм, про исход из Египта, эти вещи я знал. Но в основном мои знания заключались в том, что я — еврей, быть евреем хорошо и все. Я хорошо знал историю своей семьи. Мой прадед был кантонистом. При Николае I, как известно из истории, была введена рекрутская повинность, и евреев забирали в армию на 25 лет, при этом забирали не только взрослых, но и маленьких детей. Детей сначала отдавали в особые школы, где они находились до 18-20 лет и потом еще служили. Причем первые 7 лет они жили только в казарме, затем им разрешали жениться. Но вся эта система была сделана для того, чтобы заставить евреев креститься. В процентном отношении евреев брали в армию в три раза больше, чем русских. И начальство получало поощрение, знаки отличия в зависимости от количества евреев, которые крестились. Бабушка рассказывала, что моему прадеду было семь лет, когда его схватили и украли. Там он подвергался страшным истязаниям. Например, детей кормили соленой рыбой, давали пить, потом гнали в баню. Они просили пить, есть, их ставили с расставленными руками и ногами на двух кроватях и били и т.д. Причем интересна такая деталь. Бабушка рассказывала, что он вроде бы из Галиции. Галиция — это на территории тогдашней Австро-Венгрии, то есть вне Российской империи, теперь Западная Украина, Галицко-волынская область, историческая. Очень может быть, что оттуда детей тоже крали и переправляли в Россию. Во всяком случае, когда он уже был взрослым, то долго не знал, откуда он. Тем не менее мой прадед все-таки остался евреем, отслужил армию, вернулся и женился на моей прабабке, которой было тогда 16 лет, а ему уже за 30. Естественно, она была бедной бесприданницей, но впоследствии у нее была торговая фирма готового платья, которая имела отделения в Париже и Лондоне.

В нашей семье было все. Мы жили в Бежицах, сейчас это Тверская область, местность эта известна тем, что там жила Ахматова, родился Гумилев. В нашем доме находилась синагога, и дед занимался в основном еврейскими делами, трудно сказать какими. Я об этом уже расспрашивал свою тетю, перечислил все мне известные еврейские должности, и единственное, на что она среагировала, было слово "цадик". Вряд ли он был хасидским цадиком, праведником без страха и упрека, но тем не менее...

По другой линии мои предки были из Финляндии, то есть мы такие северные евреи. Когда в 1808 году русские захватили Финляндию, в России еще было крепостное право, а там была Конституция. Часто ассимилированные евреи этому удивляются, но — тем не менее.... Конституция, в частности, говорила о том, что евреи не имеют права жить на территории Финляндии, кроме тех евреев, которые на момент захвата Финляндии русскими там проживали. А если еврей женится на неместной, то жена не имеет права жить с мужем. Соответственно там было достаточно ассимилированное еврейское население. По семейному преданию, один брат моего деда погиб на "Титанике".

Одним словом, все это — цадик, "Титаник" и т.д. — на стартовый момент для меня и означало быть евреем. Еще интересно, что у нас не было никаких родственников и знакомых в Израиле, то есть в тот момент, когда начал ходить в синагогу, я просто не знал, что из Советского Союза можно уехать, и это в принципе возможно. Это были 70-е годы, а первая большая волна началась в 1972 году. Но при этом я интересовался политикой, слушал по радио Голос Израиля, Голос Америки.... Даже политинформации в школе делал на основании того, что говорили "вражьи голоса", неплохо получалось, кстати.