«Я — человек темный…»

В понедельник 13 октября в ИКЦ в рамках проекта «Наши встречи» прошел творческий вечер известного режиссера, актера и сценариста Андрея Сергеевича Смирнова. Родился народный артист России 12 марта 1941 года в Москве, в 1962-м закончил режиссерский факультет ВГИКа (мастерская М. Ромма), куда поступил сразу же после школы, поставил такие известные и любимые всеми фильмы, как «Белорусский вокзал» (режиссер), «Осень» (режиссер и сценарист), снялся в роли Ивана Бунина в фильме «Дневник его жены», а также в центральных ролях в фильмах «ЧерновChernov», «Мания Жизели», «Мечты идиота» и других.

Гости вечера получили возможность задать известному артисту свои вопросы.

— Расскажите подробнее о себе и вашем отце, писателе Сергее Сергеевиче Смирнове, авторе известной книги о героях Брестской крепости. Как складывались ваши с ним отношения?

— Отца я впервые увидел, уже будучи пятилетним. Когда мы с матерью уехали в эвакуацию, он был на фронте. Отношения наши простыми не были. Он состоял в партии и, в общем, разделял коммунистическую идеологию. В какой мере — мне теперь судить трудно. В 14 лет ему пришлось бросить школу и пойти на завод, чтобы кормить мать и брата, поскольку его отца (моего деда), инженера-электрика, работавшего на крупных предприятиях, посадили. Все это, разумеется, отражалось на его сознании. Кстати, в партию он вступил именно на фронте, когда дед уже сидел.

С другой стороны, именно отец посоветовал мне поступать во ВГИК [свой первый творческий опыт Андрей Смирнов получил, играя в различных школьных спектаклях. — Е.И.], но только не на актерский, что казалось ему несерьезным, а на режиссерский факультет. Но когда я туда пришел, мне стало как-то не по себе, поскольку туда поступали люди гораздо старше меня. Я же пришел сразу после школы, мне было 17, я был темный, читал мало, потому решил посвятить год подготовке, но отец сказал: «А ты все равно попробуй». Я попробовал, и, как оказалось, удачно — меня взяли. Уже будучи студентом ВГИКа, я стал читать и всем интересоваться. Но то, что со мной происходило, отца отнюдь не радовало. Он очень боялся режима и потому мои попытки снимать что-то свое в таких условиях считал глупостью.

Я прожил жизнь в специфических условиях идеологического кинематографа, поэтому то, чем хотел заниматься, осуществить так и не сумел. У меня нет ни одной картины, которая дошла бы до экрана в том виде, в каком я ее сделал. Фильм «Ангел» не допускали к показу целых двадцать лет, его обвинили в клевете, неправильном изображении революции, и тогда я решил — хватит, так я больше не могу. Пришлось сменить профессию. Так я и стал сценаристом. Но и здесь пришлось постоянно что-то менять, выслушивать постоянные обвинения в искажении тех или иных событий…

В сорок лет я ушел из кино — оно меня разочаровало. Стал писать, ставил спектакли в театре. Сегодня работать гораздо легче. Так что сейчас я впервые за всю свою творческую карьеру работаю над сценарием (за который взялся еще восемь лет назад) фильма «Жила-была баба» — о личной жизни женщины-крестьянки и ее четырех мужчин. Действие его начинается в 1908 году и заканчивается в 1921-м, во времена разгрома Тамбовского восстания. В фильме нет ни одного персонажа-интеллигента, все герои — крестьяне.

— Как появилась идея снять фильм «Дневник его жены»?

— Все получилось довольно спонтанно. Алексей Учитель снимал фильм «Мания Жизели» по сценарию моей старшей дочери Дуни, я играл там небольшую роль. Дело было в Париже, нас пригласил к себе один известный коллекционер, который обладал множеством ценных фотографий и документов, связанных с жизнью Ивана Бунина в Париже. И вот ужинаем мы как-то после съемок в одном из парижских кафе, как вдруг Дуня и говорит: «Давайте сделаем историю Бунина и Кузнецовой, а Бунина сыграет отец». Мне это показалось невозможным — писатель ненавидел саму мысль о любом вмешательстве в его частную жизнь. Даже письма свои просил уничтожать. Однако как-то постепенно родился сценарий, пришлось к этой мысли привыкать. Тем более, после съемок фильма мы все решили попросить у покойного Ивана Алексеевича прощения, и когда работа над фильмом была завершена, отправились на его могилу.

Больше всего меня поразила зрительская реакция на эту картину. Особенно мне приятно, когда люди утверждают, что после просмотра фильма так и тянет взять с книжной полки томик Бунина и начать читать.

— Получил ли этот фильм какие-нибудь кинематографические награды?

— Да, картина была удостоена трех главных национальных кинопремий «Ника» в номинациях «Лучший фильм года», «Лучшая мужская роль года» и «Лучшая операторская работа года».

— Что вы думаете о современном театре?

— К сожалению, ничего не могу сказать. Я — человек темный, в театры и кино не хожу, почти ничего не читаю, разве что «Спорт-экспресс». Что же касается телевизионных программ, то смотрю только «Школу злословия» [ее “делает” дочь артиста, Дуня Смирнова. — Е.И. ] и «Большие родители» [ведущим и автором передачи является его брат, Константин. — Е.И. ]. В год смотрю всего пять–шесть кинокартин. Все, чем интересуюсь, это Антоновское восстание, история деревни и гражданская война.

— Как вы считаете, появятся ли еще молодые талантливые артисты?

— Конечно. Они уже есть. Вы только посмотрите хотя бы на тех талантливых актеров, которые играют в русских сериалах: Миронов, Машков, Ильин, Галкин, Петренко, Кравченко… Все они, к тому же, играют и в театре.

— Довольны ли вы своей творческой судьбой?

— Что тут можно сказать… В своей жизни, я почти ничего не сделал из того, что хотел. Прожил жизнь совсем не так, как хотел. Не удалось многое — почти ничего не удалось. Я бросил профессию, которую любил больше всего. Хотя все, что со мной случилось, мне очень пригодилось в жизни.

Беседуя с гостями вечера, Андрей Смирнов рассказал и о своих семейных корнях: дед его был евреем, хотя идиш уже не знал. Бабка была из армян, но национального влияния предков сам артист в себе никогда не ощущал, считая себя целиком и полностью относящимся к русской культуре. Тем не менее, ему посчастливилось побывать как в Армении, так и в Израиле. Естественно, гостям вечера было ужасно интересно узнать о впечатлениях актера и сценариста о еврейском государстве.

— В Израиле мне удалось побывать лишь в Иерусалиме, куда мы приехали в рамках кинофестиваля всего на три дня. Но свободного времени было достаточно, так что мне удалось одному побродить по городу, который произвел на меня сильное впечатление. Особенно запомнилась израильская молодежь. Как-то ночью я забрел на большую площадь, где собралось огромное количество молодых людей — у всех были такие радостные, светлые лица… Мне, отцу четверых детей [три дочери и сын. — Е.И. ], было очень приятно видеть их. Они мне очень понравились.

По завершении вечера Андрей Сергеевич побеседовал и с корреспондентом Jewish.ru:

— Как бы вы определили место русского кинематографа в мировой кинокультуре?

— А никак. Его на мировой арене просто нет.

— То есть?

— Мировой кинематограф полностью контролируется американцами, 95 процентов мирового кино сосредоточено в руках Америки.

— А если сравнивать русское кино с английским, французским, американским и другими, то на какое бы место вы его поставили?

— Вы знаете, я последними киноновинками не интересуюсь. Слежу только за теми фильмами, которые получают «Оскар», другие известные кинопремии. Я уже говорил, что в кино хожу редко. Из того, что видел, меня мало что потрясло. Это просто качественное кино и не более того.

— А в юности у вас были кумиры? Работы каких режиссеров оказали на вас самое сильное влияние?

— Мои самые любимые режиссеры — Тарковский и Кончаловский. Но их эпоха вообще была эпохой величайших режиссеров, так что не могу не назвать Федерико Феллини и Микеланджело Антониони.