— Олег, недавно в Москве состоялась пресс-конференция, посвященная выходу вашего долгожданного фильма «Безразличие». Знаю, что закончилась она довольно скандально. Расскажите, что произошло и почему картина вызвала такую бурную реакцию публики?

— Да все нормально там было. Скажу так: я всю жизнь снимал рок-н-ролл и панк-рок. Был немного несдержан. Но я извинился.

— Было за что?

— Вы знаете, на пресс-конференциях бывает всякое. Порой люди приходят совершенно неподготовленные, глупости спрашивают. Ну, и вспылишь поневоле.

— Вас легко вывести из себя?

— Можно — как и всех людей в этом мире. Но я не вспыльчивый. Спросите всех моих друзей: я добрейший человек на свете.

— Ваша картина «Безразличие» получила гран-при кинофестиваля «Кинотавр». Как вы восприняли эту новость? Ведь вы шли к этому достаточно долго: фильм целых 20 лет лежал на полке...

— Не могу сказать, что я к этому шел. К победе я не был готов, хотя был уверен, что чем-нибудь мой фильм обязательно отметят. Решение присудить фильму приз приняли Александр Анатольевич Миндадзе и его команда, и мне это очень приятно.

— Вы довольны получившимся результатом?

— Конечно! Я честно работал.

— Идея фильма появилась у вас еще в 90-х годах?

— В 1988 году мы вместе с Михаилом Спиридоновым написали сценарий, а через год приступили к съемкам. И как-то сразу все пошло: молодым-то проще. Да и времена тогда были другие. Фильмы можно было снимать на товарищеских условиях и за небольшие деньги. Кино не требовало тогда таких крупных финансовых затрат, как сегодня.

— Очень многое. Одна из причин: я понял, что просто не хочу доделывать этот фильм. Кроме того, тогда в Питере сняли фильм на похожую тему — «Переход товарища Чкалова через Северный полюс» — и мне не хотелось повторяться. Я не успел снять его до 25 лет, а мне всегда этого очень хотелось. Вот такой рубеж я себе поставил. Да и с девушкой, которой этот фильм был посвящен, мы расстались. А потом пошли клипы — я ведь снял очень много музыкальных видеороликов. Кино в 90-х было какое-то несуразное и заниматься этим мне расхотелось.

— Где вы учились? У вас есть профессиональное кинематографическое образование?

— Вернувшись в 1986 году из армии, я поступил в Институт культуры, проучился там какое-то время и ушел. К тому времени я уже снимал клипы и занимался делом.

— То есть вы начали постигать азы киноискусства самостоятельно?

— Да ну что вы, я же кинематографист в третьем поколении! Мой дед, Дмитрий Соломонович Флянгольц, был известным звукорежиссером и звукооператором. Вы не знали? (улыбается)

— Я же не тусовщик, никуда не хожу. Нет, я тусуюсь, но только в рок-н-ролльной компании — как среди корифеев, так и среди новичков. Сейчас время такое — на рок-н-ролл все забили...

— Я в политику не лезу, но, наверное, потому, что никто не заинтересован в том, чтобы люди думали. Рок-н-ролл — это ведь анархия, свобода.

— Конечно. 1990-й год. Питерская группа «НЭП».

— Какие воспоминания остались от первой съемки?

— До этого я уже успел поснимать материал для фильма и сделать кучу короткометражек. Если музыка хорошая, то и снимать легко.

— Я не снимаю поп-музыку. Она мне не нравится, и я не знаю, как с ней работать! То что предлагали, было мне неинтересно, и я отказывался.

— А если вам пообещают «золотые горы»?

— Знаете, однажды я снял клип для группы «Стрелки». Согласился по пьяни. Надо сказать, что незадолго до этого я снял клип для Жени Осина, он пел вместе с одной чешской панк-группой. Наш общий чешский друг Павел привез из Праги в Москву свою девушку, барабанщицу этой группы. Он играл тогда в группе Shpinglet — московской команде с вокалистом-чехом. На одной из их презентаций я напился, меня с кем-то познакомили:

— Будешь «Стрелкам» клип снимать?

— Буду!

На следующий день мне позвонил Игорь Сильвестров и говорит: «Олег, вы будете снимать для нас клип? Мы же договорились...» Я привык сдерживать обещания — пришлось снимать. Это были хорошие деньги, к тому же съемки проходили на Кипре.

— Ой, разную. Музыка для меня — это всё! Поэтому я с 90-х годов снимаю музыкальные клипы. Люблю рок, панк, альтернативу.

— Играть в группе не пробовали?

— Я играл вместе со своим товарищем в группе, которая сейчас называется «Катя и крокодил». Начинал там барабанщиком. Руководитель коллектива Саша Сазонов является автором песни к фильму «Безразличие», которую исполнял Эдуард Хиль. Мы с Сашей давние друзья.

— Олег, хочется побольше узнать о вашей кинематографической династии. Чем занимался ваш отец?

— Он работал режиссером-оператором научно-популярных фильмов. Поэтому камеру я держу в руках с детства. Думаю, что это самая большая школа. Отец постоянно брал меня на съемки, так что в Институт культуры я поступил намного более подготовленным, чем тамошние педагоги.

— Как отнеслись ваши родители к тому, что вы пошли по их стопам? Может, они видели вас в каком-то ином амплуа?

— Тут все просто. Я вообще-то спортсмен и до армии закончил физкультурный институт. Все женщины в нашей семье педагоги, а мужчины — киношники, поэтому выбор у меня был небольшой. В армии я еще не знал, чем буду заниматься, кино или спортом. Хотя уже тогда начал активно заниматься фотографией.

— И ведь зовут вас на самом деле не Олег, а Ольгерд. Кто предложил такое необычное имя?

— Это все папа, шестидесятник и модник. Это литовское имя.

— Насколько я поняла, еврейская составляющая вашей семьи — это ваш дедушка. Вы его застали?

— Конечно. Он умер в 1990 году. Отец пятью годами раньше. Дед с четырьмя инфарктами дотянул до 78 лет. Не могу сказать, что я проводил с ним очень много времени: он всегда был занят работой.

— Олег, над чем работаете в настоящее время?

— Недавно мне предложили снять документальный фильм, посвященный 30-летию Ленинградского рок-клуба — было раньше такое приятное объединение. Да и следующий фильм пора снимать.

— Уже есть задумки?

— Есть сценарий.

— Что это будет за фильм?

— Смешной. И действие происходит... в лесу. Но не буду раскрывать вам все секреты!

— Если есть такая возможность, почему бы и нет? Но и клипами я буду продолжать заниматься: cнимать для молодых, начинающих команд — надо же им как-то помогать.

— Безвозмездно? Ведь у большинства начинающих рок-групп нет продюсера или спонсора, который бы мог оплатить съемки профессионального видео...

— Бывает, что снимаю бесплатно. Не могу сказать, что это стоит у меня на потоке, но выборочно — да. Например, своему куму из Питера, Сергею Паращуку из группы «НЭП», я помогаю просто так, хотя он уже давно не мальчик.

— Если говорить о рок-музыке, как вы оцениваете уровень выпускаемых у нас в стране музыкальных клипов?

— Ситуация простая: видео не крутят, поэтому их никто и не снимает. Рок-форматных телеканалов у нас почти нет. Зачем делать клип, если его не показывают? Интереса нет — его каким-то образом сбили. Продюсеры этим заниматься не будут, ведь рок-музыканты — люди не самые покладистые. Могут возразить — ведь они же не какие-то там мальчики из бойз-бэндов. В той же Чехии считается, что лучше пойти в пивную, чем на какой-нибудь рок-концерт. Пиво есть — больше ничего не нужно? Объясняю на примере Праги, так как много раз там был и даже некоторое время жил. Поначалу рок-н-ролл был там превосходно развит. Сейчас даже дискотек не проводят. Рульки и пиво убивают в жизни все интересы.

— Судя по всему, материальные ценности для вас особого значения не имеют...

— Жить для того, чтобы зарабатывать деньги, мне совершенно не интересно. Я занимаюсь искусством: снимаю, рисую. Многие удивляются, почему у меня нет машины. Нет, она у меня была — лет 20 назад. Так что езжу на метро, «на друзьях», на такси. У друзей всяких машин полно. Правда, «Феррари» ни у кого нет, разве что «Майбах». Я только своей девушке собираюсь машину купить. Пусть меня из бани пьяного возит.

— А своей семьей вы обзавестись не планируете?

— Детей вроде бы надо уже... Как ни крути, 45 лет уже. Решим этот вопрос. Может, нарожаем еще целый взвод!

— Я какое-то время работал во ВГИКе: как раз, когда пытался туда поступить. Один раз попробовал — и забил. Я уже тогда активно снимал, к тому же в то время заканчивать что-то было немодно. Федор на тот момент вернулся из армии, а я общался с тусовкой Баширова. Они вместе поступали на первый курс, а потом Федора забрали в армию. Так мы все и познакомились. В то время я как раз писал сценарий к «Безразличию». Увидев Федора, я понял, что это идеальный вариант.

— Вы начали писать сценарий 20 лет назад. Изменилось ли за это время ваше видение фильма или вы сняли его таким, каким хотели снять именно в тот период?

— Я решил сделать фильм таким, каким я его придумал, когда был молодым. Это не очень сложно — просто надо поймать волну. Девиз картины: романтика 60-х, бесшабашность 80-х и опытность 2000-х.

— Какой у фильма вышел бюджет?

— Очень маленький. Когда я начал его снимать, деньги на пленку мне вообще давала мама. Потом один очень хороший человек, мой друг, предложил свою помощь: мол, давай уже, доделаем.

— Да. У меня и папа рисовал.

— Выставлять свои работы вы не пробовали?

— Ой, нет! Я еще не нарисовал такого количества, чтобы их выставлять. Годика через два нарисую штук 40 — там и посмотрим.

— Да я не умею вот так, открытым текстом... Думаю, что я хороший человек.

— С этим у меня проблем никогда не было. Меня даже обманывали в жизни всего пару раз. За 45 лет это — минимально. У меня есть три жизненных принципа. Во-первых, то, с кем я работаю… Я ни за какие деньги не соглашусь работать с человеком, с которым я не сойдусь. Во-вторых, то, что я снимаю: интересно это мне или неинтересно. И уже на последнем месте — деньги.