«Еврейские праздники – способ поправить бюджет»

Охад Кноллер – молодой израильский актер, уже успевший сняться в фильмах Стивена Спилберга, Натали Портман и Брайана Де Пальмы. В эксклюзивном интервью Jewish.ru он рассказал, по каким поводам вспоминает Станиславского, почему не хочет покорять Голливуд, но мечтает о роли Отелло, и что помогло израильскому кино прорваться в Европу.

Российский зритель очень мало знает об израильском кино в целом и актёрах в частности. Где вы, откуда, кто вы, мистер Кноллер?
– Я родился в Израиле в Тель-Авиве. Учился в актёрской студии там же. Испытывать интерес к театральному искусству начал довольно рано – в 12 лет поступил в первую в моей жизни театральную школу и участвовал в детском театре, потом была хоровая студия. Моя мать – журналистка, а отец – архитектор, так что я и воспитывался в довольно активной творческой среде.

Вы работаете в основном в Израиле?
– Я работал в разных театрах в Тель-Авиве, сейчас я работаю в театре в Хайфе. Снимаюсь в сериалах и телешоу. Кроме прочего, я председатель актёрского союза Израиля.

У вас была маленькая роль у Спилберга, у Брайана Де Пальмы, есть планы по покорению Голливуда?
– Никаких планов на этот счёт я никогда не строил. Я хорош там, где я хорош. При случае, снялся бы и в Голливуде, но уж если большим российским актерам не поддаются эти вершины, то что говорить обо мне.

Какие проблемы в жизни актёров решает организация, председателем которой вы являетесь?
– Прежде всего, вопросы гонораров, контрактов, бюджетных проектов. В Израиле порядка двух тысяч актёров, впрочем, наверняка больше, в наш союз входят не все. И не все из них зарабатывают исключительно актёрством. Многие параллельно преподают и занимаются другими смежными с актёрством работами. Обычная для театралов история, ведь и Станиславский преподавал.

Профессия актёра в Израиле дело прибыльное, простите?
– Это как раз и есть задача нашего союза – сделать профессию значимой, в том числе в экономическом плане. Для любого израильского актёра съёмка в телесериалах, например, является обязанностью – хочешь работать в кино, поработай и для телевидения. Это что-то вроде государственной установки, ну и, конечно же, это влияет на доходы актёров. Не могу назвать нашу профессию сильно прибыльной, но она позволяет профессионалам иметь достойный уровень жизни.

В России приметами начинающих актёров часто являются роли Деда Мороза и Снегурочки на Новый год. В каких амплуа можно увидеть начинающего израильского актёра?
– Для нас в этом смысле очень прибыльными являются ханукальные праздники, когда устраиваются большие представления для детей. Это отличный способ поправить свой бюджет в праздники.

Мир израильских киношников – как вы можете его охарактеризовать?
– Израильское кино – явление молодое, оно возникло вместе с Государством Израиль в 1948 году, так мы отсчитываем, во всяком случае. Ещё 15 лет назад снималось очень мало фильмов, катастрофически мало. Но появился закон, который стал определять, сколько государственных средств в год должно тратиться на развитие кино. И это очень важно, потому что с тех пор стало сниматься гораздо больше лент. Также достаточно частных инвесторов, которые делают кино по европейским сценариям и сотрудничают с проектами режиссёров из других стран. За последние 10 лет израильское кино было представлено на всех крупных фестивалях мира: Берлин, Венеция, Канны. Это фильмы, которые участвуют в конкурсных программах всех этих фестивалей. Сама по себе жизнь израильского актёра, скорее всего, похожа на любую другую. Мы всё время заняты поисками новых проектов, сотрудничаем в смежных областях, мы всё время в поиске – это самая главная характеристика, которую я могу дать.

Какие художественные тенденции преобладают в профессиональном израильском киносообществе?
– Израиль – маленькая страна. Тут люди очень тесно связаны друг с другом, и представители всех художественных направлений, современных и классических, также тесно друг с другом переплетены. Часто получается, что борьба их идей оборачивается взаимодействием, которое даёт хороший импульс к поиску и рождает новый художественный путь. Заметно, что те места, где присутствует поклонение только старым традициям, находятся в состоянии упадка и декаданса, но в Израиле возможны все комбинации художественных направлений. Даже так называемые художественные школы находятся в постоянной борьбе, и каждые несколько лет направление меняется. Только правил модерн, смотришь, а через три года все кинулись к классике, поиграли в классику – ушли в фольклор, и на каждом новом круге каждое отдельное направление обрастает какими-то новыми элементами.

Как преподаётся история театра в театральных школах Израиля?
– У нас изучают историю российского театра, европейского и американского. Израиль слишком молод, чтобы противопоставить историю своего театра истории театров мира. Его история не равнозначна всей, она всего лишь маленький камень в стене истории театрального искусства. Я учился пятнадцать лет назад, и за это время ничего сильно не изменилось.

Какие ваши работы в театре или кино стали для вас любимыми? Сотрудничество с какими актёрами и режиссёрами вам наиболее запомнилось?
– Довольно успешный кино- и театральный режиссёр и актёр Олл Загоин – мне очень понравилось работать с этим человеком в театре. Ещё Демона – маленький городок на юге Израиля, городок морской и военный. И вот в нём есть маленький театр, очень смелый по части экспериментов, работа в нём мне особенно запомнилась каким-то безумием творческой свободы.

Традиционный вопрос напоследок: роль вашей мечты?
– Конечно же, Макбет и Отелло – ответ, как видите, тоже вполне традиционный.

Интервью взято в рамках Фестиваля израильского кино, проводимого кинотеатром "Пионер".