Ной Баумбах стал восходящей звездой минувшего Каннского кинофестиваля, хотя в его багаже есть уже одна номинация на «Оскар». Его герои – нью-йоркская богема, мечтатели и лузеры, которые от этого не становятся менее обаятельными. В интервью Jewish.ru он рассказал о своем новом фильме «История семьи Майровиц», главные роли в котором сыграли Дастин Хоффман, Бен Стиллер и Эмма Томпсон, а также объяснил, почему его считают наследником Вуди Аллена.

Это фильм о типичной нью-йоркской еврейской семье?
– Неожиданно для себя самого у меня получился довольно точный портрет Нью-Йорка – города, в котором я родился и вырос. Но это получилось случайно, само собой. Ведь в Нью-Йорке, привлекающем богатых и успешных людей, всегда найдется место и аутсайдерам. Этим он, кстати, и прекрасен. Я вот больше склонен относить себя к аутсайдерам, нежели к людям успешным и оттого самодовольным.

Может быть, рассказанная вами история еврейской семьи из Нью-Йорка – это очередная попытка переосмыслить собственное происхождение?
– У меня нет потребности в собственной самоидентификации. У меня никогда не было проблем с этим. Я просто рассказываю истории, которые мне интересны и близки. Да, я вырос в Бруклине, а мои родители тоже развелись – но что в этом оригинального? Они не единственные, кто развелся в Бруклине.

Одна из ваших героинь встречается с юношей-афроамериканцем. Это такой же типичный случай?
– Нью-Йорк, как и любой другой мегаполис, склонен перемешивать всех и вся – как в огромном котле. Смешанные браки уже давно не редкость, это типичная примета нашего времени. Да, собственно, не только нашего – этот процесс длится уже на протяжении нескольких поколений.

Не боитесь, что еврейская община, традиционно сильная в Нью-Йорке, может в таком случае со временем просто раствориться?
– Раствориться? Каждая этническая группа обладает своим собственным неповторимым обаянием – а все вместе они образуют прекрасное пестрое полотно, которое и есть, по сути, Нью-Йорк – наш плавильный котел. Конечно, необходимо сохранять традиции, беречь уникальную культуру и помнить о своих корнях, но никогда не следует это делать в ущерб толерантности и общечеловеческим ценностям.

Ой. Вы в своих фильмах такой ироничный, а сейчас говорите, как сенатор от демократов. Вроде бы всё верно, но звучит несколько патетично.
– Внешне я ироничный, конечно, но внутри меня сидит довольно мрачный тип. По мне, так есть вещи, над которыми мне сложно смеяться.

Не похоже, чтобы вы были мрачным. Да и фильмы свои вы всегда заканчиваете на оптимистичной ноте.
– Понимаете, мои персонажи – это совершенно обычные люди. Возможно, немного эксцентричные. Вероятно – со странностями. Но ничего патологического в них нет! Они не герои, не страстотерпцы, не революционеры, но и не тупые обыватели. Люди как люди. Такими обычными и в то же время странноватыми людьми Нью-Йорк буквально переполнен. Такие как бы фрики, но фрики хорошие – со своими слабостями, но совсем не радикалы. Жизнь их тоже внешне такая бытовая, приземленная, но при этом в каждом из них есть мечты и надежды. Как у всякого маленького человека. Получается, я просто бытописатель.

Ироничные диалоги в ваших фильмах сымпровизированы на съемочной площадке или вы заранее всё точно в сценарии прописываете?
– Гм… Я, знаете ли, разговариваю сам с собой. По ролям. Это такие мои внутренние монологи. И только потом, вдоволь наговорившись сам с собой, я их могу записать.

Ваши герои довольно инфантильны...
– Это не инфантильность. Они просто все время в каком-то ожидании. Они все время чего-то ждут. Например, перемен. Но конечно, когда человеку уже далеко за сорок, это может казаться инфантилизмом. Но это не совсем так. Ожидание перемен – и есть главный признак живого человека. И только такие люди мне интересны.

Ваши герои по сути своей – те же нью-йоркские невротики, что населяют фильмы Вуди Аллена. Получается, вы его наследник по прямой?
– О! Это лестное преувеличение. Вуди Аллен – без сомнения, гений. Я восхищен его чувством юмора и работоспособностью. Я же не умею быть таким легким и в то же время глубоким. Он велик в этом умении – это особый дар.

Однако ваш Нью-Йорк и Нью-Йорк Вуди Аллена очень похожи.
– Нью-Йорк у каждого свой. Это город несбывшихся надежд и в то же время – огромных возможностей, где с вами может приключиться все, что угодно. От великой карьеры до забвения.