Его отец Абба Ахимеир был одним из основателей Государства Израиль. В эксклюзивном интервью Jewish.ru Йоси Ахимеир объяснил, чем сионисты-ревизионисты отличались от террористов и фашистов, и рассказал, во что выродились израильские политики.

Возглавляемый вами «Институт Жаботинского» расположен в том же здании, что и штаб-квартира партии «Ликуд». Вы считаете, что сегодняшний «Ликуд» продолжает путь идеологических предшественников или давно выродился?
– Нет никаких сомнений, что сегодняшний «Ликуд» – это не то движение сионистов-ревизионистов, действовавшее накануне создания Государства Израиль. И нынешние лидеры «Ликуда» – это не лидеры типа Владимира Жаботинского, Менахема Бегина или Ицхака Шамира. И деградация лидерства идёт во всех без исключения израильских партиях.

Понятно, что личность Нетаньяху и его поведение никак нельзя сравнить с предшественниками в том же «Ликуде». Я многие годы работал с Ицхаком Шамиром и знаю, о чем говорю! Шамир был человек скромный, но с железными принципами. Я не говорю, что у Биби нет принципов и он не привержен наследию предшественников, но как личность – он совсем другой. Но многие считают, что после ухода Нетаньяху мы ещё будем тосковать по его правлению и его возможностям, как сейчас тоскуем по Бегину и Шамиру. Поскольку налицо общее снижение качества лидерства, и эту тенденцию, к сожалению, нельзя переломить.

Какая из нынешних израильских партий наиболее близка наследию вашего отца?
– Это всё равно «Ликуд». Несмотря на то, что большинство членов Кнессета от этой партии не читали ни строчки из Жаботинского и других сионистских классиков. Однако мы пытаемся донести до них какие-то отдельные идеи. Но политика сегодня совсем другая, и они погрязли в рутине. У них нет смелости и силы духа, которые были у предшественников.

Но, возможно, это и не так плохо, что лидеры «уже не те»? Знаете, во время посещения «Института Жаботинского» я увидел культ вождизма и в фильмах, и в цитатах, и в самой стилистике экспозиций. Мне всё это показалось очень похожим на вождистскую стилистику Восточной Европы 1930-х годов.
– Мы обращаемся к прошлому не только от тоски или ностальгии. Мы верим в то, что идеи Жаботинского важнее идей других сионистских лидеров, независимо от того, из какого лагеря они вышли. И наследие Жаботинского очень актуально. Мы его собираем, сохраняем и считаем крайне важным, чтобы к нам приходило всё больше студентов, интересующихся евреев, да и просто туристов. Чтобы они задумались над тем, что они увидят у нас и услышат. Мы хотим, чтобы усилилась вера в сионистские идеалы, в Государство Израиль, в уникальные человеческие отношения в нашей стране. И в идеи либеральной экономики, свободы слова и гражданских прав.

Мой отец присоединился к движению сионистов-ревизионистов в 1928 году, работал плечом к плечу с Жаботинскими, был в этой фракции одним из самых одухотворенных людей и занимался вопросами идеологии. Он первым инициировал бунт против британцев в Стране Израиля в 1930-х годах. А уже позже в основанном Государстве Израиль он считался антикоммунистом номер один. Когда в России обрушился коммунистический режим, я опубликовал статью «Письмо отцу», в которой написал: «Папа, мечта твоя исполнилась: власть коммунистов пала». Отец до этого не дожил – он скончался ещё в 1962 году. И с тех пор значительную часть своего времени я уделяю сохранению и распространению его наследия, в том числе в рамках «Института Жаботинского».

В экспозиции института представлено множество инсталляций, посвященных борьбе с британцами. Вас не смущает, что многие из этих акций, к примеру, подрыв автобусных остановок, сейчас назвали бы терроризмом?
– Обе еврейские подпольные организации, боровшиеся с британцами – и «Эцель», и «Лехи», – были связаны с Жаботинским. А в «Эцеле» он так вообще считался верховным командиром. Однако сам Жаботинский предпочитал все вопросы решать на полях дипломатических сражений. Он бывал в Лондоне, Париже и Вашингтоне, поддерживал контакты с главами государств. Но когда стало понятно, что одной дипломатии будет недостаточно, Жаботинский дал согласие на войну с иностранными оккупантами – британцами, которые отказывались вопреки положениям выданного им Лигой Наций, предшественницей ООН, мандата создавать в Эрец-Исраэль еврейский национальный дом.

И надо понимать, что «Эцель» и «Лехи» действовали исключительно против тех, кто носил военную форму, а не против гражданских лиц из британской администрации. Поэтому «Эцель» и «Лехи» не были террористическими организациями, они просто добивались целей еврейского народа. Современные же террористические организации устраивают акции ради того, чтобы убить как можно больше людей, опираясь зачастую на зарубежную поддержку таких стран, к примеру, как Иран.

Политическая борьба – единственное, что интересовало вашего отца?
– Нет, конечно. Отец делил свое рабочее время между общественной и научной работой. Он, к слову, был автором многих статей в Еврейской энциклопедии. И статьи о великих русских писателях, российской истории и истории евреев России – его работа.

В свое время ваш отец написал цикл статей «Записки фашиста». И возглавлял группу, которая находилась, как многим кажется, под сильным впечатлением от итальянских фашистов. Как вы к этому относитесь?
– Восемь статей этого цикла были опубликованы в газете «Доар а-Йом» ещё в 1928 году. Это было задолго до того, как фашизм превратился в то, чем он стал позже в 1930-х годах! Тогда это было просто национальное движение в Италии. А мой отец, как историк и философ, исследовал методы, которыми другие народы борются за свою свободу. И он написал в этих статьях, что и еврейский народ должен взять свою судьбу в собственные руки и создать национальное государство на своей исторической родине! Он писал там о еврейском государстве, об устройстве правительства, парламента и армии. В этих статьях написано только об этом. Исходя из этих статей, его «фашизм» – государственность, независимость и суверенитет. И это не имеет никакого отношения к фашизму, каким мы его знаем. Да и всякое явление необходимо рассматривать в конкретном историческом контексте, а не выдергивать в сегодняшний день эти тексты из 1920-х годов и оценивать их исходя из того, во что это развилось потом в 1930-е. Моего отца интересовало благо еврейского народа и его будущее. Чтобы еврейский народ, как и все народы, обрёл свою родину, а все изгнанники вернулись бы домой. Вот что его интересовало, а не искусственные, виртуальные идеи.

Ваш отец был как-то связан с Италией?
– Нет, он там даже никогда не бывал. А вот Жаботинский был и говорил, что Италия – его духовная родина. Жаботинский был очень впечатлен Италией – атмосферой свободы и повседневной жизнью, не столь тяжелой, как в России.

Что в наследии вашего отца самое главное?
– Мечта о создании Израиля реализовалась ещё при его жизни, поэтому главным для него стало продолжение строительства государства. До самой смерти он боролся за то, чтобы Израиль был сильным, единым и чистым от коррупции государством. Чтобы он стал частью Запада, и тут не было коммунизма.

В какой степени его чаяния реализованы?
– У нас есть государство, свободные экономика и общество. Страна обустроена. Но, конечно, многое надо исправлять. Если бы отец был сейчас жив, то он воевал бы против коррупции и грязи во власти. Знаете, он говорил: «Если бы я был эскимосом, я бы боролся за права эскимосов. Но что поделаешь, я – еврей. Так что вся моя жизнь посвящена еврейскому народу».