«Нажми лишь play и не ломай глаза»

Израильский стартап Wibbitz разработал технологию, которая за секунды превращает любой текст в короткое информативное видео. Wibbitz уже покорил европейский и американский рынки и получил почти 12 миллионов долларов инвестиций. В эксклюзивном интервью Jewish.ru один из основателей Wibbitz Зоар Даян рассказал, как крупнейшие мировые СМИ отдают им половину своей прибыли от рекламы и почему любой технологии, несмотря на все ее совершенство, нужен человек.

Чем вы занимались до Wibbitz?

– Вообще, я вырос в Нью-Йорке, а в Израиль переехал с семьей уже подростком. В Америке я занимался всякими компьютерами, интересовался программированием, потихоньку начал делать веб-сайты для разных людей и – бац – превратил это в бизнес.Когда я учился в старших классах, у меня уже было несколько стартапов, одним из них был онлайн-гид по кошерным ресторанам. Это, кстати, была довольно удачная история, а гид этот стал одним из самых популярных на рынке кошерной еды. Когда мне исполнилось 18, я решил это все временно оставить, сделать перерыв и пошел служить в израильскую армию. Отслужил, выпустился и поступил в израильский университет Бар-Илан изучать компьютерные технологии, а после – пошел в IDC School Herzliya, и там уже компьютеры заменила бизнес-школа. На последнем году обучения я встретил Йотама – своего партнера по Wibbitz, – и мы решили сделать общий стартап, пошли в антрепренерскую программу IDC и создали Wibbitz. У каждого из нас была другая работа, поэтому Wibbitz мы занимались по вечерам и в выходные, а когда закончили учебу, решили уволиться со старых работ и сфокусироваться на своем проекте. Через шесть месяцев мы получили первый раунд инвестиций – 2,3 миллиона долларов – и смогли нанять команду.

У основателей Airbnb есть коронная история о том, как они, до того как получить первые деньги, довольно долго жили в маленькой съемной квартире и питались одними кукурузными хлопьями. У вас был такой грустный период?

– Ну, у нас не было все прям так жестко, но были напряженные моменты, да. Когда мы оба уволились, нам пришлось немного поужаться. Йотам, например, приносил в офис еду, которую готовили родители жены. И вообще, мы старались тратить как можно меньше – все шло в бизнес. Например, однажды у нас была встреча с одной большой компанией, мы полетели в Чикаго, и у нас не было денег на приличный отель – мы остановились в хостеле, где спали в комнате с еще кучей людей. Да, начинать всегда непросто, мы какое-то время пытались получить деньги, встретились за этот срок с более чем сотней инвесторов, и все нам отказывали. Одни говорили просто «нет», другие так: «Крутая идея, но почему бы вам уже не создать продукт? Приходите, когда будет продукт». А на что его создавать-то? Поэтому я сначала сам программировал, крутил-вертел, кое-что сделал, и вот мы пришли к тем же самым ребятам, и они сказали: «О, крутой продукт, почему бы вам не начать уже привлекать пользователей? Сделайте это и возвращайтесь». В общем, потом мы все же нашли инвестора, который сказал «да», иначе бы мне так и пришлось всю работу по созданию технологии делать самому.

Пять лет назад, когда вы начинали, видео в интернете было в разы меньше. В ленте Facebook их не было вовсе, например. Как вы поняли, что это сработает?

– Как только появился в продаже самый первый Iphone, я его купил и активно им пользовался. У него не было такого большого экрана, как у нынешних моделей, а большинство сайтов не были оптимизированы для мобильных девайсов, и это был ужасный опыт! Я читал статьи, к примеру, на CNN с айфона, и это было жутко неудобно и криво устроено. Нужно было постоянно делать zoom, все было в беспорядке. И я подумал: как жаль, что нельзя просто нажать play и просмотреть ту же историю, но в озвученном видео. Вот так эта идея пришла ко мне. И я думаю, мы реально были своего рода провидцами, потому что пять лет назад трудно было подумать, что видеоиндустрия разовьется до нынешних масштабов. Мы работали над этой технологией почти пять лет, и я думаю, что вот только сейчас мы видим продукт таким, каким он задумывался изначально, и вот таким он и должен был выходить на рынок. Сейчас все хотят как можно больше видеоконтента. Потому что люди потребляют информацию с мобильных девайсов, а у них маленькие экраны, читать по-прежнему не очень удобно. Плюс, люди обычно читают новости на бегу, на ходу, поэтому нажать кнопку play обычно гораздо проще, чем ломать глаза в тряске. Кроме того, есть социальные сети – они полны видеоконтента, и издатели только и думают, как бы помасштабнее туда внедриться. Люди смотрят тонны видео на том же Facebook. Но до появления Wibbitz у издателей главной проблемой было производство видеоконтента: это ужасно дорого, нужно нанимать целую отдельную команду, обучать их, покупать оборудование. Это отнимало так много сил, времени и денег, что не было целесообразным. А мы за несколько секунд предоставляем им отличное видео прекрасного качества. Wibbitz дает им платформу, на которой создать видео можно за секунду. Более 500 роликов за день!

Основой этих видео является технология, некий алгоритм, так? Но у вас же есть еще целая команда людей, которые занимаются именно новостями. Зачем они нужны, если технология создает видео сама?

– Во главе угла, да, стоит технология, для которой нужен просто текст. Вы заводите текст в платформу, алгоритм определяет, о чем эта история и в чем там основная суть. Определяет жанр – условно, политические новости будут подаваться немного не так, как новости шоу-бизнеса. Как только это все определено, появляется выжимка.

Это делают люди из команды?

– Нет, это все тоже делается автоматически. Все это занимает 10 секунд, очень быстро. А вот что делает контент-команда: фактчекинг и проверка качества фотографий. Команда делает так, чтобы ни факты, ни оформление не вызывали сомнений. Мы работаем с самыми крупными новостными и фотоагентствами, поэтому всегда имеем доступ к самой точной оперативной информации, всегда можем быть на связи с первоисточниками, чтобы эту информацию проверить.

Многие стартаперы любят, получив инвестиции, сразу снять шикарный офис, поставить посередине комнаты какую-нибудь невероятную штуку вроде белого рояля или аквариума с пираньями. У вас все явно происходило серьезно и без глупостей?

– О да, никаких белых роялей. Хотя у нас в офисе стоит стол для пинг-понга. Но в целом на ерунду мы денег не тратим. Безусловно, отметить вместе с коллегами Пурим или Песах – это святое, мы непременно собираемся вместе, делаем праздничный стол, ребята приглашают свои семьи, приводят детей. Но никаких эксцентричных излишеств – только бизнес.

Расскажите о вашей бизнес-модели, откуда к вам идут деньги?

– Видеорекламы, которые вы видите перед роликами, это золотая жила – издатели получают оттуда самые большие прибыли. Это гораздо эффективнее баннерной рекламы. Люди жмут play и после этого должны просмотреть 30 секунд рекламы. Это самый эффективный тип видеорекламы в интернете. Мы помогаем издателям создавать как можно больше видео для их платформ, перед каждым видео идет реклама, и мы берем себе 50 процентов от этих рекламных прибылей.Еще мы берем деньги за профессиональную озвучку. Если издатель хочет, чтоб его ролики качественно отличались от других, мы помогаем ему – но и берем свою плату.

Вы уже работаете с Европой, Америкой, будете ли выходить на Россию?
– Мы начинали с английского языка, потом постепенно добавляли другие языки. Сегодня у нас есть полноценная поддержка четырех языков – английского, испанского, французского и немецкого. Несколько недель назад мы запустили тестовую версию для еще 22 языков. Русского пока там нет – вот и причина нашего отсутствия на российском рынке. Наш алгоритм нужно подгонять под каждый язык, то же самое происходит с дизайном, поэтому это все идет не так быстро, но в будущем, возможно, у нас появится и русская версия. Язык, который должен быть освоен следующим, мы выбираем исходя из наибольшего потенциала медиаиндустрии в данной конкретной стране. Топовые европейские медиарынки – французский, немецкий, британский – уже освоены, там есть где развернуться, у них масса вариантов реализации для видеоконтента. Поэтому мы и сделали их приоритетными. Но мы, безусловно, будем выходить и в другие страны.

Ваши личные политические взгляды каким-то образом влияют на выбор партнеров? Условно, стали бы вы работать с ярко выраженным пропалестинским изданием?

– У нас есть некий свод правил, например, не работать с видео, откровенно пропагандирующими насилие, в остальном, если это крупный, вызывающий уважение издательский дом, мы, безусловно, будем с ним сотрудничать.