Псой Короленко вернулся и спел

Два с половиной года назад в московских клубах появился примечательный человек, носящий странное имя Псой Короленко. Он пел и плясал, иногда говорил, рассказывает сетевое агентство Вести. В песнях шла речь о самых неожиданных вещах — о Б-ге, философе Дерриде, об этнических характеристиках пиццы и каком-то совершенно загадочном хтоническом кроте. Музыкально и поэтически они восходили ко всем основным тенденциям отечественной песенной культуры 60-70-80-х — барды, одесско-еврейский блатняк, русский рок. Задушевность Окуджавы, драйв Аркадия Северного и харизма Цоя сочетались в псоевском творчестве неким алхимическим браком, образовав своеобразный menage a trois. Песни запоминались на ура и немедленно расходились на цитаты. Клавиши, на которых он себе подыгрывал, периодически заменялись разносоставной группой — иногда она представляла из себя несовершеннолетнюю девочку со скрипкой, иногда — юношу с барабанчиками, иногда — полноценный коллектив со всевозможными инструментами. Казалось, Псой намеренно ошарашивает зрителя, чтоб тот находился в состоянии вечного недоумения. Хотя собственно концертами его выступления назвать было сложно. Каждый из них носил отдельное емкое название — например, "Кровавая каша", или, и того хлеще — "Взаимопереход разговора и пения". По сути, концерт превращался в отдельную акцию, повторить которую по определению уже было невозможно. Порой Псой забывал о собственных песнях и устраивал совсем неожиданные вещи — например, римейк московского концерта Ива Монтана, того, что был в 1957 году. Или исполнение песен Галича — на рояле, частично в стилистике сибирского панка, и со свечами (чтоб током, значит, не убило — как самого барда). Или пение частушек вперемешку с эзотерическими хасидскими песнопениями. В общем, от Псоя можно было ожидать чего угодно — именно это привлекало к Псою все более пристальное внимание. Интервью с ним стали появляться в самых престижных изданиях — в "Плейбое", "Harper bazaar'е", "Афише", "Русском журнале". Посетители клубов "ОГИ" и "Третьего пути" тоже были о нем наслышаны. Правда, широкая публика по-прежнему такого имени не знала. И вот Псой вновь в России. Год назад он сбежал в Америку — припасть к корням современной культуры. В Америке Псой жил в городе Лоуренсе, штат Канзас — попал он туда случайно, но очень уместно. Именно там, как выяснилось, провел последние десять лет жизни Уильям Берроуз — один из столпов нынешней американской литературы. Чередуя активное общение с друзьями Берроуза и выступление по нью-йоркским клубам, Псой отрастил бороду, сочинил новые песни и записал наконец-то новый альбом. Альбом самим автором назван итоговым. Псой вернулся из Америки и первым делом подвел итог своей прошлой деятельности. Той самой, благодаря которой он прослыл "человеком, которого будут отныне слушать правильные люди". Записанные на диске песни Псой теперь петь решительно отказывается — как раз тогда, когда они пошли в массы и стали доступны даже тем, кто не ходит в модные клубы и не читает модных критиков. Чего от Псоя ждать дальше — решительно неизвестно. Наверно, чего угодно.