Золотая цигарка

Его отец сбежал из Киева в Женеву и научил сына еще в детстве разбираться в табаке. И сын оправдал ожидания – отпахав чернорабочим на кубинских плантациях, Зино Давидофф стал в итоге главным табачником Швейцарии, а затем и всей Европы.

Зино был старшим из четырех детей в семье табачного торговца Хиллеля Давыдова и его жены Рахили. Он родился в марте 1906 года в Российской империи, в городе Новгороде-Северском. При рождении мальчик был назван двойным именем Зуси-Мейер, но через пять лет при переезде в Швейцарию родители сменили ему имя на Зино. Вообще-то, сначала семья переехала в Киев, где отец продолжил свой небольшой бизнес, но в 1911 году Давыдовы навсегда покинули Российскую империю. Версий их отъезда выдвигалось сразу несколько: и прокатившиеся по стране еврейские погромы, и причастность отца к революционным событиям, и даже происки конкурентов, вытеснявших с рынка мелких торговцев. Как бы там ни было, по воспоминаниям Зино, из России они выезжали в закрытом вагоне, почти нелегально, и только очутившись в Германии и завидев прусские островерхие военные шлемы, почувствовали себя в относительной безопасности. К счастью для своего будущего, в Германии они не остались – поехали в Женеву. Здесь, в Швейцарии, отец Зино, уже называющий себя Генри Давидоффом, вновь открыл табачный магазинчик, на втором этаже которого и стала жить вся семья.

В нехитром семейном бизнесе были задействованы абсолютно все члены семьи: дети прекрасно разбирались в сортах табака и помогали отцу сортировать табачные листья. Особенно чутким, а может быть, просто в силу старшинства более опытным, был Зино. Впоследствии его отец вспоминал: «Зино уже с самого детства легко различал и чувствовал утонченность аромата у сорта табачных листьев, равно как у духов и кофе». Отец видел: все, что интересно сыну – это только семейный бизнес. И тем не менее он настоял, чтобы Зино не только окончил колледж, но и отправился в самостоятельное путешествие – для того чтобы испытать себя и точно решить, чем он хочет заниматься в жизни.

Заняв у отца пару сотен франков, Зино отправился в 1924 году в аргентинский Буэнос-Айрес. Конечная цель поездки было выбрана от безысходности: только в эту страну впускали с паспортом беженца из уже несуществующей Российской империи. Путь морем занял почти два месяца, за которые Зино успел научиться танцевать чарльстон. Этим он и зарабатывал себе на жизнь в первые месяцы пребывания в Аргентине. Однако позже, успев поработать и официантом, и грузчиком, Зино отправился трудиться на табачные плантации Кубы. За несколько лет он прошел путь от мальчика на побегушках до закупщика табака для крупных фабрик. Решив, что теперь он знает о табаке почти все, Зино в 1929 году возвратился в Швейцарию с твердым намерением использовать свой опыт для развития семейного магазина.

Однако отца Зино такая перспектива совсем не обрадовала: «Ты должен начать все с нуля, открыв собственное дело. Мой магазин слишком мал, чтобы прокормить нас и твою будущую семью». Говорят, отец даже отказался быть поручителем в банке, где Зино попытался взять кредит. Возможно, это была проверка на прочность, и Зино ее выдержал. Он уговорил местного предпринимателя выдать ему в управление одно небольшое торговое помещение. Открыв там табачную лавку, Зино быстро прославился. Консервативные швейцарцы, десятилетиями до этого покупавшие высококлассный табак у одних и тех же дилеров, выстраивались к нему в очередь, приговаривая, что «этот паренек» меняет их представление о табаке.

Уже через два года успешной торговли Зино выкупил магазинчик и довел его работу до совершенства. Его лавочка была открыта ежедневно с утра и до ночи, а порой и ночью, если особый клиент желал совершить покупку. Еще на Кубе, собираясь в обратную дорогу и желая привезти отцу настоящих кубинских сигар, Зино задумался, как бы сделать так, чтобы они не превратились в обычный высушенный лист. Тогда он поместил их в деревянную коробочку, положив туда же и гигрометр – прибор для поддержания необходимого уровня влажности. Тот же принцип он применил и в своей табачной лавке, не только первым став продавать сигары в коробочках, но и первым построив специальную комнату – хьюмидор, где контролировался уровень температуры и влажности. Вкупе с тем, что Зино помнил каждого своего покупателя и благодаря своим кубинским знакомствам предлагал небывалый ассортимент, бизнес шел в гору.

И тут началась война. Перед рядом европейских табачных торговцев, чьи страны были оккупированы войсками Третьего рейха, встал вопрос, как спасти свой довольно дорогой товар. Швейцария, хранящая нейтралитет в войне, была идеальным местом для хранения, но почему все обратились именно к Зино Давидофф – доподлинно неизвестно. По одной из версий, его рекомендовали кубинские табачные магнаты. В общем, в подвал его магазина табак из Европы – в особенности из Франции – потек рекой, пришлось даже достраивать дополнительные помещения для его хранения. В годы войны магазин Зино стал чуть ли не единственным местом в Европе, где можно было приобрести качественные кубинские сигары.

Те же самые кубинцы, а точнее испанцы, под чьим контролем находились кубинские плантации, пришли к Зино и после войны. Они искали партнера в реализации их товара. Разговор происходил в одном из ресторанов, и Зино, листавшему в это время винную карту, пришла в голову такая идея: «Почему бы не назвать сигары именем великого французского вина, как в меню». Так и появились сигары, предназначенные для определенного сорта вина: Chateau Margaux, Chateau d'Yquem, Chateau Latour, Chateau Laffite и другие. Причем владельцам марок вина настолько понравилась идея Зино, что они не брали ни франка за использование их бренда. За виноделами свое согласие на использование их громких имен дали и несколько производителей шампанского. Так в коллекции Зино появились первые собственные бренды. Вслед за этим в 1948 году Зино представил новую смесь табака, названного его именем – Davidoff.

Каждую пачку сигарет и коробку сигар Зино подписывал лично. И вообще в своем бизнесе не доверял никому, кроме жены и иногда – дочери. Ему казалось, что никто не сможет смешать табак так же хорошо, как и он. При смешивании сортов Зино действительно учитывал не только год и район происхождения табака, но даже погодную историю сезона его произрастания и условия сбора. Так что ни о каком потоковом производстве он и слышать не хотел. Все изменилось в конце 60-х годов прошлого века. Один из лучших и проверенных временем друзей Зино, табачный бизнесмен Эрнст Шнайдер, женился и получил в приданое приличное состояние. Он и предложил Зино соединить воедино их капитал и репутацию. Зино, до этого неоднократно отвергавший подобные предложения от других лиц, на этот раз согласился. Повлияло на его решение и то, что вскрылась причина постоянных недомоганий его дочери Сони – у нее просто была аллергия на табак.

Так Зино стал совладельцем торгового дома Davidoff, отвечая, прежде всего, за качество сигар. Он делал это настолько рьяно, что однажды сжег две огромные некачественные партии с Кубы – 130 тысяч и 200 тысяч сигар соответственно. Деловые СМИ оценили костер в 10 миллионов долларов. Кто-то, впрочем, увидел в этом лишь маркетинговую акцию, позволившую поднять цены на остатки кубинских сигар перед тем, как переместить все плантации в Доминиканскую республику. Как бы то ни было, контроль над качеством со стороны Зино и контроль над маркетингом со стороны Шнайдера привел торговый дом к процветанию. Бренд Davidoff – теперь уже ассоциирующийся не только с сигарами – стал известен в самых отдаленных уголках мира.