Птица Феликс

Он писал легкие интермедии для Аркадия Райкина, пропитанную болью запрещенную сатиру – для себя, десятки якобы детских книг – для всей страны. Он и сам называл свои книги «полусказками» – до настоящих сказок жизнь в Союзе не дотягивала. Вот почему вслед ему кричали «диссидент». Советский поэт и прозаик Феликс Кривин умер 24 декабря в Израиле.

В 60–70-е годы – пик его популярности, написанные им произведения сравнивались с искусством фотографии, так умело запечатлевшим мгновения того времени. Но даже по прошествии полувека все написанное им по-прежнему актуально и живо. Он писал во многих жанрах: басни, сказки, афоризмы, стихи, пародии, рассказы, – но в каждом был безошибочно определяем благодаря отличительным чертам, присущим всем его произведениям. Это были лаконизм, более чем неординарный авторский взгляд и, конечно же, тонкий юмор, которым обладал Феликс Давидович Кривин, ушедший из жизни 24 декабря 2016 года. Порой юмор был настолько тонок, что ряд критиков считали Кривина слишком грустным. Когда в одном из интервью его попросили это прокомментировать, Феликс Давидович ответил: «Юмор – вообще невесёлая вещь. Это защитное средство разума. Оно возникает, когда жизнь складывается неудачно. Если считать, что юмор – весёлая вещь, тогда он будет соперничать со щекоткой, дурацкой хохмой, клоунадой. А настоящий юмор, глубокий, всегда грустный». И когда уже в довесок к этому вопросу его попросили тогда самому определить, кто же он – сатирик или юморист, Кривин ответил: «Просто мыслящий человек, который пишет».

Он родился в июне 1928 года, который сам он в своей автобиографии считал счастливым, ведь «если сумма двух левых цифр равна сумме двух правых, год считается счастливым. И в свидетельстве о смерти, выданном мне при рождении, смерть была зачеркнута, а вместо нее вписано, что я родился. Вторично вряд ли так повезет… Счастливым было и место, где я родился: порт отправления в жизнь был действительно порт – Мариуполь Донецкой области».

Семья часто переезжала с места на место, так как отец был военным. Одним из последних связанных с отцом воспоминаний были радостные сборы на отдых по полученной путевке в Гагры. В Гаграх отец и утонул, купаясь в море. Тело его не нашли, и мальчик долгие годы жил в постоянном ожидании его возвращения, надеясь, что «отца послали куда-то по заданию и когда-нибудь он вернется». Мать с двумя детьми перебралась сначала в Одессу, а затем в Измаил, где семью застала война. Среди наиболее запомнившихся моментов войны стали и первые дни эвакуации. Мама тогда работала машинисткой в милиции, и в эвакуацию они отправились вместе с группой работников НКВД на грузовике. По воспоминаниям Кривина, ночью, на глухой дороге, водитель грузовика остановил машину и сообщил, что мотор не тянет – необходимо кого-то высаживать. Долгих дискуссий по этому поводу не было, и вскоре, стоя в ночи вместе с матерью и сестрой, он провожал взглядом отдалявшиеся огни грузовика. После долгих мытарств им удалось добраться до Сталинграда, затем они отправились в Ташкент, где, едва закончив шесть классов, мальчик стал работать на заводе учеником слесаря.

Вернувшись после войны в Измаил, Феликс устроился мотористом на баржу, а ночью подрабатывал корректором в газете «Придунайская правда». В этой газете в 1946 году и были опубликованы его первые стихи. После, работая уже журналистом на радиостанции, он закончил вечернюю школу и поступил на филфак Киевского пединститута. Дальнейшие жизненные перипетии сам Кривин в автобиографии опишет весьма коротко:
«По окончании института в 1951 году я был направлен учителем в исходный порт Мариуполь вместе с еще одной студенткой, которая стала моей женой. Она была киевлянка и, конечно, скучала по Киеву, но вернуться туда мы смогли только через три года, отработав положенный срок. Киев меня не узнал. Он не хотел никуда принимать меня на работу. И в год все той же ни в чем не повинной Лошади я оказался безработным. Но за годом Лошади наступил счастливый 1955 год. Год счастливого Козла отпущения из Киева в Ужгород на издательскую работу. Там проработал редактором Закарпатского областного издательства, успел стать членом Союза писателей Украины. Когда имеешь работу, можно оглядеться, посмотреть по сторонам. Я посмотрел и увидел сказочный рай. Но, как бывает в жизни, было много и такого, что сказки было рано писать, и я стал писать полусказки».

«Полусказками» был назван уже его четвертый сборник, вышедший в 1964 году. До этого свет увидели сборники «Вокруг капусты», «В стране вещей», «Карманная Школа». А еще ранее Кривин стал одним из постоянно публикуемых авторов во многих детских изданиях. Его книги раскупались не только родителями для детей, но и взрослыми для самих себя. Ведь неодушевленные герои его историй обладают такими привычными человеческими качествами, весьма остроумно представленными автором, казалось, так едко высмеивающим действительность:

К 1964 году сборники Кривина, несмотря на сложность перевода, начали издавать на иностранных языках, он постоянный автор многих всесоюзных изданий, его даже пригласили в Москву работать на радио в юмористической редакции «Доброе утро!» в качестве заместителя главного редактора. Но он отказался – жаждал заниматься литературой, а предложенная должность, по его мнению, полностью бы исключила эту возможность работать «на вольных хлебах». Да и жизнь казалась налаженной, творческие замыслы и планы реализовывались один за другим.

В 1971 году его новая книга «Подражание театру» появилась в продаже. И вдруг последовал приказ партийных инстанций Украины – изъять весь тираж. Без объяснений и указаний на «найденные в тексте крамольные строки», которые могли бы послужить основанием для такого решения, Кривина перестали печатать. Причем именно в Украинской республике, московские и другие региональные издания, пусть и в несколько усеченном варианте, продолжали его публикации.

После этого новый сборник Кривина вышел лишь в 1978 году и тоже лишь после того, как немалая часть рассказов из него была вычеркнута цензурой. Сам Феликс Давидович считал, что «литература по своей природе во все времена – оппозиция власти. Если она искренно служит власти – значит, это не литература». При этом диссидентом он себя никогда не считал, так как просто «говорил средствами литературы»: «Диссиденты борются другими средствами. Я не писал специально для того, чтобы уязвить власть. Просто писал то, что писалось. Если оно оказывалось неугодно властям, то это была их проблема».

А того, чего не нравилось властям в его творчестве, было не так уж и мало. К примеру, его повесть «Птичий город», законченная в 1963 году, впервые была опубликована только в 1989-м. Вот ее фрагмент:

Конечно же, повесть эту автор и не думал в то время относить в редакцию. В сатирическом журнале часть ее выйдет в 1989 году, а отдельное его издание так и вовсе в 2001-м. Ведь, как утверждал Генрих Бёль, «чем дальше письменный стол писателя будет находиться от его отечества, тем лучше для писателя». В 1998 году Кривин переехал в Израиль. С началом перестройки и до времени отъезда на историческую родину продолжали выходить его сборники, но Кривин ведь писал на русском, противостояние которому чувствовалось на Украине с годами все острее. Он поселился в Беэр-Шеве и продолжил работать, пополнив свое собрание несколькими книгами и следуя своей философии: «Человек должен жить так, чтобы максимально осуществить то, что ему дано от природы. Если человек приходит в жизнь, то после него должен быть дан ответ, зачем он приходил. Хоть какой-то ответ». Он не рвался стать популярным вновь, понимая, что всякая популярность проходит. Он просто продолжал работать, желая каждый раз успеть создать что-нибудь новое, ведь его профессия «дает возможность не закончиться с физической смертью».