Секс-пистолеты Макларена

Sex Pistols были рождены, чтобы вызывать ужас. Их концерты запрещали, пластинки арестовывали, их били в подворотнях возмущённые сограждане. А придумал всю эту вакханалию под названием «британский панк-рок» Малкольм Макларен – хороший мальчик, воспитанный еврейской бабушкой Розой.

Когда стиль панк-рока появился в английской музыкальной культуре в 70-е годы прошлого века, молодёжь восприняла это как ответ на свой протест. Культурный, исторический, подростковый, в конце концов. Лет через 20 панк-рок устойчиво воспринимался чем-то вроде переднего фланга анархии, её музыкального авангарда. И в этом смысле видно, как не повезло самой анархии. Пьер Прудон, пожалуй, усмехнулся бы, глядя, как потомки перелицевали его представление об идеале безгосударственного общества, а Бакунин, возможно, решил бы, что свобода индивидуума не смогла преодолеть рамок хаоса, и у анархии нет шансов стать высшей степенью сознательности личности.

Когда Малкольм Макларен создавал группу Sex Pistols, ни о каких высоких материях он не помышлял: он делал это походя, не прилагая к концепции никаких интеллектуальных стараний, чем, кстати, после отдельно гордился. Он сильно удивился, обнаружив, что общество готово было принять это музыкальное явление, ставшее синонимом безответственности, агрессивного пубертата, эгоцентризма, переходящего в самоотречение. Но безудержный драйв и пусть однотипные, но близкие каждому несложные рифмы «панкухи» юные британцы времён начала Sex Pistols приняли как новую религию.

Макларен родился в еврейско-шотландской семье, которую довольно рано покинул отец. Воспитанием маленького Малкольма занималась бабушка Роза Айзек, сефардка. Как всякая хорошая еврейская бабушка, она воспитала мальчика любознательным и культурно ориентированным. Он учился в разных лондонских школах искусств практически все 60-е. Во всех них он сильно страдал от тирании классической культуры, от преподавателей, взиравших на искусство исключительно с точки зрения XIX века. То, что преподавалось в школе, не имело, по его мнению, никакого отношения к тому искусству, что развивалось за её пределами. И когда обучение закончилось, Макларен долго не мог понять, что же делать с полученными знаниями.

Весьма логично, что он увлёкся провокативностью и абсурдизмом. В те же дни он познакомился с тогда ещё малоизвестным начинающим модельером Вивьен Вествуд – признанной ныне матушкой британского панка. Вместе они открыли магазинчик дизайнерской одежды, давший всему миру кожаные штаны, рваные футболки с немыслимыми принтами и английскими булавками в качестве утилитарного аксессуара, свисающие подтяжки и прочий фетиш панковского дресс-кода, включая всякие штуки для садо-мазо игрищ. Магазин сначала назывался Let It Rock, потом прямо – SEX, а после получил ещё одно название – Too Fast To Live, Too Young To Die («Слишком легкомысленный, чтобы жить, слишком молодой, чтобы умереть»).

В 1974 году Макларен недолгое время работал в Нью-Йорке менеджером у группы New York Dolls. Он требовал от них скандальности во всём: на каждом концерте, при любом общении с публикой, при малейшем соприкосновении с журналистами. Под его нетривиальным управлением группа распалась, но после все-таки воссоединилась – уже без Макларена. Впрочем, любой неудачный проект мы утилизируем как полезный опыт. Макларен никогда не называл себя музыкантом и признавался, что процесс написания музыки не приносит ему удовлетворения. В фильме «Великое рок-н-ролльное надувательство» от своего имени он говорит: «Я автор самых мерзких изобретений нашего времени. Это я придумал плюшевого мишку-людоеда, безвкусные смокинги и лаковые туфли, секс-клубы со шлюхами со всего мира. Но самое удачное моё изобретение называется панк-рок». Он чувствовал себя художником и называл себя художником. Вот почему лавина гремящих звуков и кричащих текстов Seх Pistols была воспринята его временем как новая художественная форма: «Этому манипулированию культурой меня учили в моей школе, ровно это я и попытался сделать по ее окончании».

Никто из «пистолетов» (участников группы Seх Pistols. – Прим. ред.) не умел ни петь, ни играть – это, по мнению Макларена, было лишним. Чтобы ворваться в культуру, требовалось резкое заявление любой степени маргинальности, пусть даже хриплое похмельное громыхание в микрофон, хорошо если матом. Главное, чтобы громко и с фузами (гитарными эффектами. – Прим. ред.). Он не видел в публике жажды поиска смыслов, да и сам в этом плане если чего-то и хотел, то разве что разрушения этих смыслов. От страшного слова «любовь» до невнятного «честь», начиная с бытовых и культурных коммуникаций и заканчивая смыслом государственного строя.ё

На заре своей славы «пистолеты» играли на ворованных инструментах, иногда одалживали их у музыкантов в клубах, после чего владельцам приходилось вырубать электричество в заведении, чтобы вернуть инструменты обратно. Своих песен вначале у них тоже не было, да и зачем, если можно орать кавера. Британская гопота – Стив Джонс, Пол Кук, Глен Мэтлок и Джонни Лайдон. Последний не любил чистить зубы, за что Джонс прозвал его Джонни Роттеном, у него были зелёные волосы и футболка с надписью «Я ненавижу Pink Floyd». Потом появился Сид Вишес, заменивший Мэтлока, и оказалось, это всё равно что добавить синильной кислоты в традиционный английский, и без того фасолевый, суп. Без Сида Вишеса Sex Pistols был прям-таки коробкой леденцов монпасье.

Всю историю существования группы их концерты заканчивались потасовками, драками и арестами публики, музыкантов и менеджера. Их записи запрещались к трансляции на радио, не говоря уже о телевидении, тиражи пластинок арестовывались, информацию о концертах узнать бывало неоткуда, но на самих концертах были столпотворения. Сотрудники лейблов, на которых они писались, старались не показываться без особой нужды на глаза музыкантам, когда те по делам бывали в их офисах. Договорённости с Sex Pistols частенько срывались, контракты расторгались в одностороннем порядке, и Макларен регулярно бывал в зале суда.

Они плевали на всё и на всех: на рок-н-ролл и Beatles, на поп-культуру и артхаусную движуху, на простые человеческие радости и большие гражданские ценности. Но больше всего досталось Её Величеству Елизавете II. Когда Virgin собирались выпустить God Save the Queen, рабочие на заводе, где печатали пластинки с синглом, устроили забастовку – они протестовали против текстов песен. Их Величество в них непристойно склоняли. К протесту рабочих присоединились упаковщицы пластинок – они наотрез отказались клеить на конверты к ним марки с изображением Елизаветы II, рот которой был скреплён английской булавкой.

1977 год – год 25-летия восшествия Елизаветы на английский престол. В день празднования юбилея Sex Pistols зафрахтовали яхту, курсировавшую по Темзе перед окнами палаты общин в Лондоне, и дали концерт. Терпения полиции хватило только на три песни, после чего Макларен, Вествуд, музыканты и некоторые участники вечеринки были доставлены в Скотланд-Ярд. Песня, кстати, заняла второе место в чартах. Консервативные газеты бушевали, полицейские стали выхватывать панков на улицах, «пистолеты» начали получать по морде в подворотнях, и концерты на родине было решено свернуть. Главное, за что следует благодарить альбом God Save the Queen, так это за то достоинство, с которым Её Величество отреагировала на событие – она просто не заметила этих шлемазлов.

Малкольм Макларен запомнился ещё кучей музыкальных, художественных и кинопроектов, и любой музыкальный критик скажет вам, что отцами-основателями панка были всё-таки Ramones. Но они прожили большую жизнь на сцене и к концу карьеры стали похожи скорее на респектабельных американцев, чем на беспардонных панков. Настоящий панк – это быстро, пьяно, бессмысленно и токсично, и для try-панка по нашу сторону Атлантики Ramones навсегда останутся вторыми. Макларен как-то сказал: «Лучше один раз сделать что-нибудь феерически провальное и запомниться людям, чем быть стабильно успешным». Это честная формула панка, и анархия тут ни при чём. Тем более что после смерти мы все становимся безупречными.

Все, кто при жизни проклинал Макларена, после его смерти в 2010 году выражали глубочайшее сожаление по поводу ухода выдающегося культурного деятеля. Редакторы газет, прежде призывавших чуть ли не четвертовать участников Sex Pistols, главы рекорд-лейблов, оплёванные «пистолетами» коллеги и музыкальные критики. Джонни Роттен, который в своё время в пух и прах рассорился с Маклареном, назвал его самым лучшим шоуменом, участники New York Dolls, обзывавшие его прежде лавочником, высоко отзывались о его менеджерском таланте, стиле и чувстве юмора. «Невероятно талантливым» его назвала после смерти даже BBC, прежде едва державшаяся от самых последних выражений в адрес Малкольма. Он прав был ещё в одной вещи – смыслов у людей действительно много, и сколько их ни разрушай, двойственность всегда просунется наружу.