Шик, идиш, красота!

«Бублички», «Тум-балалайка», «Хава нагила» – перепев своими красивыми голосами еврейские народные песни под лёгкий джаз, сёстры Бэрри прославили на весь мир идиш, и клезмер, и еврейскую маму.

Одним из ярких событий хрущевской оттепели была Американская национальная выставка в парке Сокольники в 1959 году. За шесть недель выставку в Москве посетили более трех миллионов советских граждан – для них это был первый шанс ознакомиться с американским образом жизни в деталях. К слову, именно тогда в павильоне современной американской кухни Хрущев отметил, что вся эта современная техника – излишество для советского человека. «Нет у вас такой машины, которая бы клала в рот еду и ее проталкивала?» – довольно произнес советский генсек во время так называемых «кухонных дебатов». И там же подарил миру свою знаменитую фразу «Мы вам покажем кузькину мать!».

И тем не менее вся эта техника, яркие полиэтиленовые пакеты, Coca-Cola и нейлоновые чулки стали для большинства советских граждан настоящим культурным шоком. Впечатлений добавил и «Концерт артистов эстрады Соединенных Штатов Америки». Аккордеонист Дик Контино, иллюзионист Мервин Рой, певец Ризе Стивенс – и все это под руководством Эда Салливана. Впрочем, эти имена в СССР мало что для кого значили. Но едва конферансье объявил, что на сцену выходят Клэр и Мерна Бэрри, зрители взорвались овациями, многократно скандируя по-английски: «Bar-ry Sis-ters!» Как вспоминали сами сестры Бэрри, такое признание зрителей оказалось для них полной неожиданностью.

На банкете после концерта Клэр Бэрри подняла бокал с шампанским и произнесла: «Лехаим!» Осушила она его уже в полнейшей тишине. «Вы что, действительно еврейка?!» – поочередно спрашивали ее потом в течение вечера представители советской политической элиты. «Ну да, еврейка», – недоуменно отвечала Клэр. Впоследствии она не раз рассказывала это свое впечатление от СССР – и признавалась, что так и не смогла понять подчеркнутой, удивительно-язвительной интонации этих вопросов.

Клара и Мина родились в Нью-Йорке. Их отец Хаим Бейгельман был уроженцем Киева, эмигрировавшим в Америку в 1915 году. После женитьбы на девушке Эстер, эмигрировавшей из Австрии двумя годами ранее, он обосновался в Бронксе. Вместе они решили, что как выходцы двух разных языковых культур будут разговаривать дома исключительно на идише – во избежание непонимания. К идишу они стали приучать и родившихся вскоре пятерых дочерей.

Клара появилась на свет в 1923 году, Мина – в 1925-м. У обеих сохранились исключительно счастливые воспоминания о детстве – при том что развлечений у них тогда было немного. Одним из главных было воскресное прослушивание эфира еврейского радио – навряд ли девочки представляли, что слышат песни из своего будущего репертуара. Особый восторг вызывала детская музыкальная передача – там юные таланты пели и играли на музыкальных инструментах. Услышав, как девятилетняя Клара подпевает юным гостям радиостудии, ее мать решила, что тоже должна отвести девочку на прослушивание. Уже в следующее воскресенье Клара исполнила в прямом эфире свою первую песню «Папиросн».

Решив не останавливаться на достигнутом, Эстер отвела дочь в один из музыкальных магазинов, договорившись с хозяйкой, что та будет проигрывать в определенные часы пластинки с еврейскими народными песнями, а Клара – подпевать. Клара разучивала все эти песни прямо в магазине: денег на собственный граммофон у семьи не было. Не было их и на учителей по музыкальной грамоте – но и из этого положения Эстер нашла выход. Узнав, что одна из соседских девочек берет уроки фортепиано по 50 центов за час, она договорилась с ее матерью, что будет платить ей по 25 центов за то, чтобы ее дочь учила Клару тому, чему научилась за день сама.

В скором времени ни одно воскресное выступление на радио не обходилось без песен Клары на идише. Через год ей было предложено и участие в новом музыкальном радиошоу, за каждое выступление в котором полагалась даже оплата – пять долларов. Новая программа, в которую получила приглашение Клара, предполагала исполнение песен дуэтом. Вот почему дирекция радио была занята поиском других исполнительниц, организовывая прослушивания и отдавая предпочтение тем, кто владел музыкальной грамотой. Тогда Эстер потратила почти все семейные сбережения на покупку старенького фортепиано, чтобы Клара могла научить петь и играть на нем одну из сестер.

Выбор пал на Мину: она весьма быстро освоила музыкальные азы и успешно прошла кастинг на исполнение песен вместе с сестрой. Так и родился знаменитый в будущем дуэт сестер Бэрри, фамилия и имена которых по настоянию музыкальных продюсеров были вскоре изменены. Как впоследствии признавалась Клэр: «На протяжении всех лет, что мы выступали с Мерной, я всегда смотрела на портрет мамы и говорила: “Мамочка, спасибо тебе, это только твоя заслуга, что мы стали петь и стали известны во всем еврейском мире”».

Нельзя сказать, что восхождение сестер на музыкальный Олимп было стремительным – признания они добились огромным трудом. Со временем их заметил шоумен Эдди Салливан, сосредоточившийся на профессиональном обучении сестер вокалу и расширении их репертуара. После этого фольклорные песни в джазовой аранжировке зазвучали не только на идише, но и на иврите, английском, испанском и русском языках. А после того как руководителем и продюсером дуэта стал композитор Абрам Эльштейн – или, на американский манер, Эйб Элстайн, – карта гастрольных туров сестер расширилась далеко за пределы Америки.

Европа, Австралия и даже Южная Африка горячо приветствовали мелодии и песни местечковых евреев, которые в джазовом сопровождении Клэр и Мерны звучали совсем по-новому. Не раз бывали они и в Израиле. «Однажды мы были в Израиле во время Войны Судного дня, – вспоминала Клэр. – Мы много выступали, особенно перед ранеными. Помню, в одном из госпиталей мы вошли в палату, где лежал молодой парень, весь забинтованный, в гипсе, в растяжках. Рядом сидела его мать. Мы заговорили с ней на идише, и она тут же со слезами на глазах отозвалась: “Он здесь уже три недели, но еще ни разу не сказал мне ни слова”. Мы с Мерной переглянулись и тихонечко запели: “Хава нагила…” И вдруг парень шевельнул перебитой ногой – как бы в такт мелодии… Это было поразительно! Его мать не могла поверить своим глазам и только обнимала нас и плакала».

Что же касается их приезда в СССР, то на сцене Зеленого театра парка имени Горького, вопреки распространенному мнению, сестры пели только на английском и на русском. Но вряд ли в какой еврейской семье – на переписанных магнитофонных записях – не звучали их песни на идише. Дуэт, пользующийся любовью во всем мире, находился на музыкальной авансцене вплоть до новой волны одержимости – битломании. Но даже с появлением The Beatles сестры продолжали пользоваться популярностью – пока не случился трагический распад.

В 1973-м был выпущен их последний совместный альбом «Мой путь», а в 1976 году от опухоли мозга умерла Мерна. «Много лет после ее смерти я не пела. Не могла», – рассказывала Клэр. Потребовались годы, чтобы Клэр снова запела, в том числе дуэтом, но уже с мужчинами, в числе которых был Эмиль Горовец и Яков Явно. The Barry Sisters навсегда ушли в историю лишь в ноябре 2014 года, когда умерла Клара Бейгельман.