С камерой – в народ

В его кадре побывали Мэрилин Монро и Юрий Гагарин. Но прославили его снимки обычных людей – в советских загсах и французских кафе. В 95 лет умер фотограф Эллиотт Эрвитт.

В июле 1959 года к московскому парку «Сокольники» было не протолкнуться. Еще бы – советские люди получили возможность увидеть быт обычных американцев на национальной выставке США. Месяцем ранее в Нью-Йорке свои достижения демонстрировал и СССР, традиционно сделав упор на космических и военных достижениях. США же сосредоточились на повседневной жизни американцев, показав, что они едят да на чем ездят. Советские СМИ предпочли такое особо не освещать. А вот в США материалы о выставке выходили один за другим – еще бы, ведь в роли экскурсовода выступил вице-президент США Ричард Никсон, расхваливающий американский образ жизни Никите Хрущеву. Последний, впрочем, называл американцев «империалистами» и утверждал, что советскому человеку для счастья не нужны все эти посудомойки и стиральные машинки. Правда, до газет долетали исключительно дружелюбные кадры с выставки в Москве.

Тем неожиданней оказался снимок, на котором будущий президент США тычет пальцем в грудь Хрущева во время вспыхнувшего между политиками спора. Это фото, тут же прозванное «Кухонными дебатами», облетело весь мир. И сделал его Эллиотт Эрвитт – один из самых легендарных и влиятельных мастеров фотографии ХХ века. В ту пору он был фотографом агентства Magnum – и успех своего снимка объяснял скромно: «Я просто случайно оказался в нужное время в нужном месте». Но даже беглого взгляда на его творчество достаточно, чтобы понять – случай здесь ни при чем.

Его наследие – более 50 тысяч кадров – показывает, насколько кропотливой была работа мастера, неустанно пребывавшего в поиске сюжета. Эрвитт снимал более 70 лет. В его кадре побывали Мэрилин Монро, Леонардо Ди Каприо, Генри Киссинджер, Эрнесто Че Гевара, Альфред Хичкок, Юрий Гагарин и сотни других знаменитостей. Но важнейшими как для самого мастера, так и для истории стали черно-белые снимки обычных людей, сделанные им в самых разных уголках мира. А еще – фото собак, исследованию которых Эрвитт c характерным ему юмором посвятил не одно десятилетие и тысячи метров пленки.

Юмор, кстати, был заложен в его генах. Отец фотографа Борис Эрвитц был одесситом. «Мой отец из Одессы, мать из Москвы. В 1917 году они уехали в Италию, затем во Францию. В общем, родился я не в России, и мои русские корни не так сильны, как хотелось бы», – рассказывал Эрвитт, родившийся в Париже в 1928 году.

Его детство прошло в Милане, где учился отец. В 1939 году – на фоне ужесточившегося фашистского режима Муссолини – семья перебралась в американский Лос-Анджелес. Весьма слабо владея в то время английским, юноша предпочитал проводить досуг в местах, где язык был не особо важен – в музеях и на фотовыставках. И во время одного из таких визитов его жизнь изменилась. Это была выставка Анри Картье-Брессона. В работах французского фотографа юноша увидел парижский вокзал, на котором бывал в детстве десятки раз, но ни разу не видел его с приведенного ракурса. «Этот кадр и подтолкнул меня к занятию фотографией. Сложно описать его словами. Он пробудил во мне личные воспоминания и эмоции. И все, что для этого потребовалось, это наблюдение фотографа. Я подумал, что было бы здорово делать такие фотографии, да еще и зарабатывать этим на жизнь», – вспоминал Эрвитт, откровенно признаваясь, что на первых порах рассматривал фотографии исключительно как заработок.

Денег семье не хватало. Родители развелись. Отец безуспешно пытался реализоваться в новой стране, меняя профессии. Так Эллиотт стал завсегдатаем фотокружка при школе: он часто тайно брал технику оттуда, чтобы фотографировать свадьбы, а еще продавал фанатам фотографии голливудских звезд с автографами. Поднакопив немного денег и купив собственную камеру, он отправился снимать то, что его вдохновляло – улицу. Обыденные ситуации и незаметные герои, которых можно разглядеть разве что через объектив его фотокамеры, стали формулой успеха Эрвитта и классикой черно-белой фотографии.

Экспериментировал Эллиотт не только с темами фотографий, но и со способами их проявки. «Как-то он решил опробовать новую технологию промывки, – рассказывал приятель фотографа по комнате в общежитии. – Опустил только что проявленную пленку в унитаз и стал смывать воду каждые 10 минут. Пленку в итоге выдернуло из его рук и унесло в канализацию». Набравшись опыта путем подобных проб и ошибок, а еще получив фотографическое образование в колледже, в конце 40-х Эллиотт переехал в Нью-Йорк. Там он стал ходить на курсы киноискусства в Новой школе социальных исследований, что в будущем способствовало его увлечению кинематографом: в 1970-х он снял несколько заметных документальных фильмов, а в 1980-х – 18 комедийных фильмов для HBO. При этом к фотографическому образованию он относился скептически, все время говорил, что лучшая наука – это практика.

Вскоре Эрвитта в Нью-Йорке заприметил легендарный фотограф Роберт Капа – и взял над ним шефство. Сначала он помог отслужить ему в качестве фотографа в подразделении, базировавшемся во Франции. А в 1953-м устроил в агентство Magnum – в будущем Эллиотт три раза будет его президентом. Отметим, что на фоне своих коллег по Magnum Эрвитт выделялся умением преподнести даже самые острые темы с иронией или сатирой. «Я не серьезный фотограф, как большинство моих коллег, – не раз признавался он. – Скажу даже больше, я серьезно стараюсь быть несерьезным».

Не старался становиться он и знаменитым. Секрет его успеха, по признанию критиков, в том, что он просто получал удовольствие, занимаясь фотографией. На первых порах в Magnum он работал с голливудскими звездами, снимал рекламу для фильмов, состоял в президентском пуле, побывал в Никарагуа, Пакистане, Японии и Мексике. Но именно поездка на родину родителей и знаковый снимок Хрущева принесли ему мировую известность. Фотографии из СССР, поездки в который продолжались почти 11 лет профессиональной деятельности Эрвитта, занимают довольно внушительный объем его коллекции и ценятся знатоками. В частности, в 1966-м по заданию французского еженедельника Paris Match он освещал визит в Москву Шарля де Голля. Опять же оказавшись в нужное время в нужном месте, когда после официальной конференции все корреспонденты разошлись, Эрвитт смог попасть в комнату переговоров политиков. Быстро сориентировавшись и дав понять жестами присутствующим, что так и задумано по протоколу, он заснял де Голля, Брежнева и Косыгина за беседой в неформальной обстановке. Кадр, попавший на обложку Paris Match, вновь облетел весь мир.

А в 67-м году он освещал открытие в Братске крупнейшей на тот момент гидроэлектростанции в мире. После официальных мероприятий Эрвитт, как всегда, отправился бродить по улицам города, наблюдая за жителями через объектив своей фотокамеры. На одном из сотен сделанных тогда снимков запечатлены жених и невеста в городском Дворце бракосочетания. На кадре они вопросительно вглядываются в свидетеля, который с ухмылкой на лице о чем-то размышляет. Этот кадр даже засветился в кассовой американской комедии «Невероятная жизнь Уолтера Митти». Карточка висит над кроватью главного героя – заведующего фотолабораторией журнала Life.

Именно такие неожиданные, лишенные всякой постановки кадры были визитной карточкой фотографа. Эрвитт вообще не признавал ретушь. Когда случалось все же делать постановочные кадры, он брал с собой велосипедный рожок. Его громкий звук приводил к спонтанным реакциям моделей. «Смешно и глуповато, зато работает», – считал Эрвитт. Но главное, почти каждый кадр несет в себе скрытый смысл, и право разгадать его – у зрителя. «Объяснять изображение – все равно что объяснять шутку. Как только ты ее объяснил, тут же она и умирает», – любил комментировать эту особенность своей работы сам мастер.

Профессиональной фотографией Эллиотт Эрвитт занимался вплоть до своего 90-летия, сосредоточившись затем на работе с архивами. Любителем же Эрвитт оставался до последних дней, считая, что лучшая из его фотографий – та, которую он сделает следующей. Мастер, выигравший все мировые премии в области фотоискусства, но главное – сумевший разглядеть суть своей эпохи и показать ее с улыбкой, ушел из жизни в конце ноября.