Вспоминая Мастера

Маленькая Белла обожала сидеть возле мольберта, наблюдая как ее дедушка, Марк Шагал, создает свои причудливые картины. «За работой он рассказывал мне разные истории, — рассказывает она. — И всегда задавал вопросы — для него было важно знать, что является для меня идеалом в жизни. Он хотел, чтобы я выбрала нужную тропу. Дедушка спрашивал, понимаю ли я его полотна. Надеюсь, что да, отвечала я». По крайней мере, сегодня 48-летняя госпожа Мейер в полной мере сознает и смысл, и важность творений своего дедушки, поскольку все свое время вместе с сестрой-близнецом проводит за собиранием и реставрацией наследия Шагала.

Белла Мейер, приехавшая в эти дни в Сан-Франциско к открытию ретроспективной выставки работ Шагала в «Музее современного искусства», выросла в Швейцарии, в доме, в стенах которого искусством было пропитано буквально все. Ее мать Ида, дочь великого живописца, тоже была художникам и привила своим детям умение чувствовать прекрасное. Отец, швед по национальности, был директором музея. Пробует писать картины и сама госпожа Мейер, но, как с устойчивым французским акцентом объясняет она сама, «мои картины не очень интересны».

Семья Мейер часто гостила в доме художника в Южной Франции и, в конце концов, переехала в эту страну из Швейцарии. Ида, научившая Беллу искусству рисования, помогала своему отцу организовывать выставки его работ. Слава художника с мировым именем, однако, совсем не мешала Шагалу общаться с внучкой. Белла помнит его с разных сторон, а не только по картинам. Она в буквальном смысле слова поклонялась ему: «Просто он был моим дедушкой. Я запомнила его как человека очень ранимого и скромного. Все, что он хотел от жизни, это рисовать, именно этим он все время занимался. Думаю, что он был счастлив, ведь он всю жизнь делал то, о чем мечтал с детства. Его картины были моими лучшими друзьями, а я — неотъемлемой их частью».

Госпожа Мейер утверждает, что Марк Шагал и его семья всегда оставались настоящими евреями. Хотя многим известно о годах жизни Шагала и его жены Беллы Розенфельд в российском шетле, оба они перестали соблюдать религиозные традиции, едва покинули отчий дом. Тем не менее, Белла Мейер, по мере взросления, стала все больше интересоваться иудаизмом и приобщаться к этой религии, которая, по ее словам, дает ей чувство духовности. Окончив в 1973 году школу, она несколько месяцев прожила в Иерусалиме и до сих пор продолжает посещать Святую землю: «Как и все живущие на этой земле люди, я мечтаю о том дне, когда на Ближнем Востоке наступит мир. Наверное, многообразие религий и мой иудаизм все время тянут меня в Иерусалим. Я всегда любила этот город». В Иерусалим ее тянуло еще и потому, что она мечтала стать археологом, но творческая сторона натуры все же одержала верх. В 1981 году она переехала в Нью-Йорк.

Когда Мейер исполнилось 30 лет (в 1985-м) и она вышла замуж, Шагал умер. А внучка его сегодня живет в Манхеттене вместе с двумя своими детьми, которым часто рассказывает о знаменитом прадеде и делится с ними жизненными уроками , которые когда-то давал он ей: «уважать человека и саму жизнь». Ведь именно эта мысль заложена в работах Марка Шагала.