Фальшивомонетчик Гитлера

Он подделывал для нацистов доллары и рисовал умирающих жертв по заказу врача-убийцы Менгеле. Это помогло художнику Лео Гаасу пережить пять концлагерей и стать великим антифашистом.

В детстве, прошедшем в австро-венгерском городе Троппау, который стал впоследствии чешской Опавой, Леопольд, или попросту Лео, был талантлив во всем: живописи, музыке, науке. Однако самым заинтересованным в судьбе мальчика оказался учитель рисования: он настоял, чтобы Лео отправили учиться живописи в Германию.

Первый год обучения в художественной академии в Карлсруэ оплатил богатый родственник из США. Но затем он умер, и юноше пришлось зарабатывать на жизнь самому. Он играл на пианино в барах и ресторанах, а заодно рисовал портреты посетителей. Из Карлсруэ Лео перебрался в Берлин, где учился живописи у Эмиля Орлика, а затем стал его ассистентом.

В 1923 году Гаас совершил путешествие по Франции, посетив города, связанные с именами его кумиров в живописи, – Альби, где родился Анри де Тулуз-Лотрек, Арль, в котором творил Винсент Ван Гог, и Марсель, столь любимый Полем Сезанном. После Франции Лео два года проработал карикатуристом в Вене, затем вернулся на родину и женился на Софи Германн. Все шло хорошо вплоть до прихода Гитлера к власти, когда Гаасу пришлось прекратить сотрудничество с Союзом немецких художников и открыть собственную небольшую типографию.

В марте 1939 года, когда немцы оккупировали всю Чехословакию, пришел конец и этому бизнесу: вся еврейская собственность была конфискована. Лео с женой, спасаясь от арестов, бежали в Остраву. Но именно этот город оказался первым в Чехословакии, откуда 18 и 27 октября 1939 года были депортированы в исправительно-трудовой лагерь в польском Ниско 1292 мужчины-еврея. Лео Гаас был в их числе.

В лагере Лео осваивал профессии портного и сапожника, но в свободное время рисовал портреты эсэсовцев, получая в качестве платы еду и принадлежности для рисования. Фиксировал он на бумаге и повседневную жизнь лагеря: она была не такой страшной, какую ему предстояло увидеть в других лагерях. В июне 1940 года лагерь в Ниско был расформирован. Часть заключенных смогла бежать через проходившую неподалеку советскую границу. Остальных вернули в те города, откуда они были депортированы. В Остраве Гаас расстался с женой – она решила бежать из города, а он отказался бросить отца и сестру. Вскоре, впрочем, Лео женился во второй раз – на Эрне Давидович, с которой познакомился на общественных работах по ремонту городской канализации.

Семья Давидович занималась тайной переправкой беженцев в Польшу. Гаас также стал участвовать в этих операциях, но в августе 1942 года он был арестован гестаповцами. Поначалу еврейской общине удалось его вытащить из тюрьмы, но уже в сентябре Гааса, Эрну и ее родителей отправили в Терезиенштадт – образцово-показательное гетто для пожилых и отличившихся перед рейхом евреев и членов их семей.

В гетто семью разлучили. Поначалу Лео работал на перевозке материалов для строительства железной дороги, но после того, как он нарисовал портрет Якоба Эдельштейна, главы совета старейшин гетто, его перевели в проектно-технический отдел. Там под руководством чешского карикатуриста Бедржиха Фритты уже работали многие известные художники, в том числе, например, Иегуда Бэкон.

В их задачи входило, к сожалению, не только обучение живописи малолетних узников, но и выполнение заказов администрации концлагеря на наглядную агитацию. Работы прибавилось перед визитом в Терезин делегации Красного Креста 23 июня 1944 года: по приказу Геббельса гетто приводили в образцово-показательный вид. 7503 стариков, больных и инвалидов вывезли в Освенцим, повсюду развесили таблички с названиями улиц, разбили газоны, создали детский сад. На свежепокрашенных фасадах домов были развешены вывески несуществующих магазинов. Высокие гости посетили футбольный матч, а также посмотрели оперу, написанную одним из заключенных. Представителей Красного Креста сопровождала киногруппа, снимавшая пропагандистский фильм «Фюрер дарит евреям город».

Нацисты старались создать фальшивый образ Терезина, а Лео Гаас и его друзья-художники в свободное время тайно рисовали то, что происходило в гетто на самом деле. «Нас было четверо художников, мы работали группой. Часто по ночам. Мы рисовали голодающих заключенных, транспорт с детьми, сцены повешения», – вспоминал впоследствии Гаас. Например, на картине Фритты «Три магазина в Терезине» фальшивый город, который продемонстрировали делегации Красного Креста, превратился в театральные декорации, за которыми скрываются трупы, колючая проволока и кружащее в небе воронье.

Живопись была и способом спастись от голода. За портрет пекаря можно было получить лишний кусок хлеба, за портрет повара – пару картофелин. Но был особый заказчик, готовый платить едой и табаком не за собственный портрет, а за картинки из жизни гетто. Лео Штрасс до оккупации Чехословакии был успешным оптовым торговцем текстилем и коллекционером произведений искусства. Его дочь Валери была замужем за чехом из высокопоставленной семьи. Она, избежав благодаря такому родству депортации, пересылала отцу в лагерь продукты, сигареты и деньги. «Разбогатев», Лео Штрасс вспомнил свою страсть к коллекционированию. Через тех же жандармов, что доставляли в гетто контрабанду, Лео отправлял зятю купленные у Гааса, Фритты и других художников рисунки. Так работы из гетто попали сначала в Чехию, а оттуда в Швейцарию.

Вскоре после визита Красного Креста в Терезин в гетто разразился скандал, получивший потом название «дело художников». Администрации лагеря стало известно о попавших на волю рисунках. Художников смогли предупредить о предстоящем аресте, и они спрятали большую часть своих работ. Фритта – в жестяной коробке, зарытой в землю. Гаас – в полости стены. По два-три рисунка на каждого они специально оставили на виду, чтобы не спровоцировать более тщательные поиски.

Гааса, Фритту, Отто Унгара и Феликса Блоха арестовали 17 июля 1944 года. Их допрашивали Адольф Эйхман, начальник так называемого еврейского отдела Главного управления имперской безопасности, и его подчиненные. Показав рисунок, на котором узники гетто собирают картофельные очистки, один из эсэсовцев спросил: «Как вы могли придумать такую насмешку над действительностью и нарисовать это? Вы что, считаете, что в гетто есть голод, когда комиссия Красного Креста ничего подобного не обнаружила?»

От художников требовали признаний в создании подпольной коммунистической ячейки, требовали назвать имена сообщников на воле. На последующих допросах их жестоко избивали. Феликса Блоха забили насмерть. Отто Унгару охранники переломали пальцы на правой руке, так что два пальца пришлось ампутировать. Ежедневно арестантов отправляли на принудительные работы на секретном подземном военном заводе «Б5-Рихард». Однажды охранники избили Гааса на рабочем месте так, что у него на ноге образовался гнойник, который пришлось вырезать без обезболивающего и без дезинфекции.

Около месяца Лео Гаас провел в карцере. Туда же бросили заболевшего дизентерией Фритту. В конце октября их отправили в Освенцим. Фритта умер от заражения крови через восемь дней после прибытия в лагерь смерти. Лео Гаасу, ставшему заключенным номер 199885, спас жизнь его талант. Он получил административную должность и делал зарисовки для печально прославленного доктора Менгеле. В ноябре 1944 года Гааса перевели из Освенцима в Заксенхаузен. Там ему наравне с другими художниками поручили особо важное секретное задание – изготавливать фальшивые деньги и документы стран антигитлеровской коалиции. Гаас подделывал американские доллары.

В феврале 1945 года всю группу лагерных фальшивомонетчиков вместе с оборудованием перевезли в концлагерь Маутхаузен. Но там вместо подделки денег им пришлось работать на стройке. 5 мая их снова перевели – в Эбензее, филиал Маутхаузена. На следующий день Эбензее был освобожден американскими войсками. День 6 мая Лео Гаас называл днем своего второго рождения. Из трех его братьев и сестер Холокост не пережил больше никто.

После освобождения Лео встретился с женой. Они усыновили осиротевшего сына Фритты и поселились в Праге. В один из приездов в Терезин Гаас обнаружил нетронутыми оба тайника – свой и Фритты. Cпаслось около 400 его работ и около 200 работ друга. На многих из них при внимательном рассмотрении можно обнаружить маленькую букву «v» – символ сопротивления, веры в победу.

В послевоенной Чехословакии Гаас работал карикатуристом, потом в Берлине, куда он переехал после смерти жены, арт-директором сатирического журнала «Уленшпигель». Выставки его работ проходили во многих европейских странах, Израиле, Китае и США. Антифашистская тема всегда оставалась главной в его творчестве вплоть до самой смерти в 1983 году. «Я считаю своим долгом до конца моих дней обвинять фашистских убийц и тех, кто их поддерживал. От имени всех жертв, от имени моих не вернувшихся друзей», – заявлял Лео Гаас. Его рисунки можно увидеть в музее Яд ва-Шем, Мемориальном музее Холокоста в Вашингтоне, а также галерее Бен-Ури в Лондоне.