Время Ботвинника

Михаил Моисеевич Ботвинник родился 17 августа 1911 года в Куоккале Выборгской губернии Великого княжества Финляндского (ныне поселок Репино Ленинградской области) в семье зубного техника Моисея Гиршевича Ботвинника и зубного врача Шифры (Серафимы) Самуиловны Рабинович. О своей родословной Ботвинник вспоминал так: «Мой отец — выходец из Белоруссии, из деревни Кудрищино, в 25 километрах от Минска. Его отец, мой дед, был фермером-арендатором; вообще это редко встречалось среди евреев — работать в сельском хозяйстве. Мой отец родился в 1878 году. Он говорил по-русски без какого либо акцента и писал очень хорошо. Конечно, он говорил также и на идише; я не знаю, ходил ли он в еврейскую школу, но дома нам было запрещено говорить по-еврейски, только на русском».

Отец и мать Михаила Ботвинника были дантистами. Отец был очень хорошим техником и неплохо зарабатывал. Перед революцией 1917 года семья жила в Петрограде, на Невском проспекте, в большой солнечной квартире из семи комнат. У них были повар, прислуга, у детей была гувернантка.

Миша сравнительно поздно, в 12 лет, научился играть в шахматы, зато уже в 20 стал чемпионом страны. А в тридцатые годы наступило «время Ботвинника»: на международных турнирах, один за другим, он одерживал победы над великими игроками — Эммануилом Ласкером и Александром Алёхиным.

В 1928-1932 годах Ботвинник учился в Политехническом институте, в 1935-м он женится на Гаянэ Анановой — балерине Мариинского, затем Большого театра. Во время Великой Отечественной войны Ботвинник работал в Перми инженером по высоковольтной изоляции.

В 1946 году Михаил Моисеевич победил на крупном международном турнире в Гронингене (опередив Макса Эйве, Василия Смыслова, Исаака Болеславского и других), а также в международном турнире славянских стран памяти Чигорина (1947). В 1948 году ФИДЕ организовало матч-турнир на звание чемпиона мира (Гаага–Москва), который закончился убедительной победой Ботвинника, опередившего второго призера В. Смыслова на 3 очка.

Историк и журналист Виктор Снитковский обнаружил в советских архивах интересный факт биографии Ботвинника: в его деле в ЦК КПСС хранились доносы из КГБ по поводу «циничного антисоветского поведения» шахматиста. Например, в Нью-Йорке в октябре 1983 года на чемпионате мира среди шахматных компьютеров Ботвинник беседовал с эмигрантом из СССР М. Файнбергом, который «...работает корреспондентом в антисоветском издательстве “Новое русское слово”, регулярно выступает в эмигрантской печати с враждебных СССР позиций». Были и другие доносы, где Ботвиннику приписывалась сионистские, паникерские и другие «антисоветские» высказывания, обусловленные контактами Ботвинника с иностранцами. Михаил Моисеевич, пишет Снитковский, до конца жизни был «правоверным» коммунистом, но при этом вел себя с достоинством.

В жизни Ботвинник не раз сталкивался с бытовым и государственным антисемитизмом. В воспоминаниях он так писал о своем происхождении: «...положение мое “сложное”: я еврей по крови, русский по культуре, советский по воспитанию». Ботвинник неоднократно высказывался в защиту права евреев жить на своей древней родине, Израиле. В отличие от многих известных советских деятелей культуры и науки — «лиц еврейской национальности» — Ботвинник не подписал ни одного из антиизраильских коллективных писем.

Закончив в 1970 году выступления в турнирах, Ботвинник в течении многих лет руководил шахматной школой, в которой занимались наиболее одаренные юные шахматисты. Через эту школу прошли А. Карпов, Г. Каспаров, А. Соколов, А. Юсупов, Н. Иоселиани, Ю. Балашов и другие. Он справедливо считается «патриархом советских шахмат», одним из создателей советской шахматной школы, разработавшим свой оригинальный метод подготовки к соревнованиям. Значительны достижения Ботвинника в разработке теории шахмат.

О Михаиле Моисеевиче еще при жизни слагали легенды и байки. Что в них правда, что вымысел — сегодня и не определить. Тем не менее, рассказывают, что Ботвинник однажды пожурил Каспарова, своего бывшего ученика, за то, что тот, чтобы убрать лишнее препятствие на пути к шахматному трону, отказался от фамилии отца (Вайнштейн) и взял фамилию матери.

— Вот я же не сделал подобного, проявил характер! — гордо сказал патриарх советских шахмат.

— А какая была фамилия у вашей мамы, Михаил Моисеевич? — спросили его.

И тут «сердитый» Ботвинник улыбнулся:

— Рабинович...

Как известно, патриотизм и чувство национальной гордости у армян развиты очень сильно: каждый армянин знает имена и достижения всех выдающихся представителей своего народа. Во время трансляций матча на первенство мира по шахматам между Петросяном и Ботвинником никто в Ереване не работал, все, не отрываясь, часами наблюдали за нюансами игры, при этом утешая самих себя: «Неважно, кто выиграет: ведь у Ботвинника жена армянка, а у Петросяна — еврейка!»

В последние годы жизни Михаил Моисеевич (он умер 5 мая 1995 года) почти ослеп, но надеялся успеть решить еще одну задачу. С развалом СССР произошел глубокий раскол и в шахматном мире: шахматисты разбежались по разным ассоциациям и стройная система отбора единого чемпиона мира рухнула. Ботвинник пытался преодолеть этот разлад. Он считал, что географические границы могут меняться, политики могут играть с народами, как они хотят, делить страны. Но гуманитарное и спортивное пространство должны развиваться как единое целое.

Победы Ботвинника не производили яркого впечатления на современников, «шахматным Моцартом», как более поздних чемпионов, его не называли, однако шахматную «корону» Михаил Моисеевич носил целых 15 лет.