Джорджо Перласка: Три закона

Далековато, на первый взгляд, удалились мы от судьбы и подвигов нашего главного героя — Джорджо Перласки. Но — только на первый взгляд. Ведь не раскопав все исторические корни, не описав, хотя бы вкратце, все события, приведшие к стремительной — чудовищно стремительной — катастрофе венгерского еврейства, мы не сможем понять и всей полноты героизма нашего героя и значимости всего сделанного им. Что греха таить: все мы склонны переносить на мировые события наш личный опыт (включая рассказанное нам отцами и дедами и показанное в кино). Потому-то и схема, по которой развивались события в той или иной оккупированной немцами стране, представляются нам упрощенно-одинаковой. Мир же и в те трагические годы был гораздо разнообразней. С одинаково, впрочем, печальными результатами.

…Чем напоминают венгры евреев (и не только)? Хотя бы тем, что так же пристально изучают великих мира сего (всего мира!), тщательно выясняя — а не венгерского ли (еврейского, армянского и пр.) происхождения то или иное выдающееся лицо? Говоря шершавым языком нашей милиции, а не лицо ли это венгерской национальности?.. Как пишет венгерский писатель Иштван Барт, венгры обожают отыскивать венгерские корни прославленных иностранцев, стыдливо не акцентируя внимание на причинах, по которым те оказались за границей. Тут занятно отметить, что значительная часть их (великих) с равным правом фигурирует в списках великих венгров и великих евреев.

Не будем, впрочем, впадать в манию величия. Всемирно известный английский юморист Джордж (Дьёрдь) Микеш относится только к венгерской части этого списка. Приехав на родину (еще хортистскую) из Великобритании и трезвым британским оком окинув творившееся, он пришел в ужас, разыскал одного из лучших друзей юности (еврея, в отличие от Микеша) и посоветовал ему срочно уезжать. Хлопоты с британским посольством и помощь на первых шагах в Британии Микеш Дьёрдь-Джордж брал на себя. Но друг (хоть и с благодарностью) отверг Микешево предложение.

Не преувеличивай, говорил он, не так все страшно, да и как я могу бросить такую красоту? — и обводил рукой действительно великолепную панораму Будапешта, открывавшуюся с Цепного моста. Через четыре года, грустно пишет Микеш, его, его филолога с европейским именем, сбросили с этого самого моста охранники, мальчишки-нилаши. А оторвись друг Микеша от письменного стола, мог бы и призадуматься…

Впрочем, по порядку. Распалась Австро-Венгерская империя, и остались от нее огрызки. В том числе, маленькая, лишенная почти всех полезных ископаемых и тому подобного Венгрия с огромным, не по росту столичным городом Будапештом. Многие евреи из отошедших в другие руки частей страны переселились в сильно уменьшившуюся Венгрию: венгерский язык был их единственно родным, и жизнь под словацкой (румынской, сербской) властью пугала их не меньше, чем прямых наследников праотца венгров Арпада. Боюсь, что патриотический их порыв остался неоцененным: процент евреев в Будапеште и других крупных (из тех, что остались) городах заметно вырос. Это обычно радует местных жителей не больше, чем процент кавказцев на московских рынках. Не забывайте, что обычный (скажем даже, приемлемый) антисемитизм переродился в антисемитизм оголтелый после краткого (но, ох как памятного!) периода Венгерской Советской республики. Требовались причины поражения и враги — и они, так сказать, сами плыли в руки.

Кроме того, находились в новонародившихся странах такие евреи (бывшие «мадьяры Моисеева закона»), которые ну просто из кожи вон лезли, чтобы показать, что являются вполне словацкими (или какими там еще) патриотами. Честно скажем, их было немного. Но зато каждый был заметен. Особенно, для антисемитской прессы.

Прессы такой хватало.

А «Протоколы сионских мудрецов» в Венгрии были переизданы к сороковым годам тридцать раз. И еще три раза.