Адвокаты без прав(1054)

В феврале в иерусалимском мемориале Холокоста «Яд Вашем» состоялось несколько праздничных мероприятий, посвященных 50-летию образования Израильской коллегии адвокатов. В рамках юбилея в музее памяти Холокоста состоялась торжественная церемония, участие в которой приняли главы германской, австрийской и нидерландской коллегий адвокатов, а также родственники юристов-евреев, пострадавших от нацистского режима. Встреча проходила в рамках проекта, посвященного адвокатам еврейского происхождения, которые с приходом нацистов к власти лишились работы и превратились в изгоев. Йоэль Леви, выступивший в качестве организатора мероприятия, подчеркнул, что эта встреча помогла расставить все на свои места.

К моменту прихода Гитлера к власти около 20 процентов всех немецких адвокатов (четыре тысячи человек) были евреями. Евреи занимали руководящие должности в Министерстве юстиции, Ассоциации адвокатов и в судах. С первых месяцев установления нацистского режима в Германии началось изгнание евреев с государственной службы. На основании расистских законов адвокаты-евреи лишились возможности заниматься частной практикой.

Мюнхенский адвокат Михаэль Зигель убедился в этом на собственном опыте. 10 марта 1933 года он отправился в полицейский участок, чтобы написать жалобу против ареста одного из своих клиентов, еврея, отправленного в концлагерь Дахау. Полицейские жестоко избили Зигеля, разорвали ему брюки и заставили пройтись по улице с плакатом с надписью: «Я больше никогда не буду жаловаться в полицию!» В 1940 году Зигель эмигрировал в Перу. Не в силах терпеть постоянные унижения и не имея средств к существованию, многие адвокаты-евреи в 30-е годы покончили жизнь самоубийством. Только Берлине было зафиксировано 30 таких случаев.

В крупных германских городах судей и адвокатов еврейского происхождения вышвыривали на улицу прямо из зала суда. Молодой адвокат, сотрудник канцелярии Берлинского городского суда, позже вспоминал: «Все прошло спокойно. Судьи-евреи сняли свои мантии и безропотно покинули здание суда. Вдоль лестниц выстроились штурмовики. Только один из арестованных оказал сопротивление. Его избили и проблема была устранена».

В Австрии процент евреев среди юристов был еще выше, чем в Германии. К моменту аншлюса (март 1938 года) евреи составляли приблизительно две трети от всех адвокатов Австрии. Число адвокатов еврейского происхождения значительно сократилось уже к октябрю 1938-го. Скоро в этой профессии не осталось ни одного еврея.

Роберт Кан, адвокат из Вены, бежал в США в июле 1938 года. «Каждый, кто стал свидетелем того, как в одночасье погибла создававшаяся веками австрийская культура, больше не захочет слышать ни о каких законах и судебной системе ни в одной стране», — писал он.

Нидерланды были оккупированы нацистами в мае 1940 года. Год спустя Министерство юстиции запретило евреям защищать интересы клиентов-неевреев. 106 голландских адвокатов-евреев погибли в нацистских лагерях смерти.

130 германских защитников репатриировались в Палестину, сыграв впоследствии ключевую роль в создании правовых основ Государства Израиль. Среди них — первый министр юстиции еврейского государства Пинхас Розен, министры Перец Нафтали и Гиора Йосефталь, судьи Верховного суда Израиля Хаим Кон, Альфред Виткон и Йоэль Зуссман, первый государственный контролер Зигфрид Мозес, а также заместитель первого руководителя Управления государственной службы Израиля доктор Давид Ариан. Его дочери, Шуламит Друкман и Йегудит Села, принявшие участие в торжественной церемонии в «Яд Вашеме», рассказали удивительную историю своего отца.

Давид Ариан родился в 1903 году в Германии. Изучал право, экономику и основы государственного управления в нескольких германских университетах. В период между 1928 и 1932 годами Ариан занимал руководящую должность в мэрии Берлина, где ему по долгу службы пришлось иметь дело с некоторыми лидерами нацистской партии.

В 1932 году к нему привели человека, которого незадолго до этого арестовали за пальбу из пистолета на улице. Перед Арианом стоял Йозеф Геббельс — будущий высокопоставленный лидер нацистской партии, министр просвещения и пропаганды гитлеровской Германии. Он утверждал, что был вынужден стрелять в целях самообороны. Ариан принял решение отпустить «хулигана», приняв во внимание отсутствие пострадавших. Геббельс упомянул об этом инциденте в своей статье для одной из нацистских газет: «Хорошо, что в берлинской мэрии работает хороший немец по имени Давид Ариан» (ирония заключалась в том, что «ариан» по-немецки означает «ариец»).

В 1933 году Давид Ариан был арестован, однако, пустив в ход все свои связи, он сумел добиться встречи со знакомым высокопоставленным чином в гестапо. «Отец говорил, что на тот момент ему было уже нечего терять, — рассказывает Шуламит Друкман. — Его освободили сразу же после той встречи. Вскоре он покинул Германию».

В Палестине Давид Ариан занял высокопоставленную должность в Управлении государственной службы. Его перу принадлежит статья о Йозефе Геббельсе в энциклопедии «Гебраика». Давид Ариан скончался в 1991 году.

Гиора Лотан, создатель Института национального страхования Израиля («Битуах Леуми»), тоже приехал в Палестину из Германии. Лотан, урожденный Георг Любински, родился в 1902 году в Берлине. После получения юридического образования в Университете Франкфурта-на-Майне он был судьей Германского суда по трудовым спорам и Суда по делам несовершеннолетних. Лотан принимал активное участие в сионистском движении. Давид Бен-Гурион, посетивший Германию в середине 20-х годов, писал в своем дневнике, что встреча с Георгом Любински стала одним из самых радостных событий в его жизни. «Как жаль, что вместо того, чтобы принимать активное участие в деятельности молодежного движения “Хе-Халуц”, он трудится над докторской диссертацией», — сожалел будущий израильский премьер. После того как евреям запретили заниматься юридической практикой Любински стал проявлять больший интерес к жизни еврейской общины.

Любински, одному из лидеров еврейской общины, неоднократно приходилось сталкиваться с Адольфом Эйхманом, главой «еврейского отдела» гестапо. «В 1938 году Эйхман пообещал отцу, что, если тот останется в Германии, его никто не тронет. Мама не поверила. Она почувствовала, что если они не уедут сейчас, то потом будет уже слишком поздно», — рассказывает сын Любински, Йоахим. В том же году семья Любински уехала в Палестину.

Бывший депутат Кнессета Наоми Блюменталь тоже родилась в семье юристов, выходцев из Германии. Ее дед, берлинский адвокат Симон Грюнбаум, представлял интересы крупных германских корпораций. Контора ее отца, известного защитника Ганса Грюнбаума, находилась на знаменитой улице Курфюрстендамм.

«Родители начали готовиться к жизни в Палестине еще в Берлине, — рассказывает Блюменталь, — они запаслись мотыгами, лопатами, молотками, которые должны были пригодиться им в стране, где не было ни воды, ни электричества. Первым уехал отец — мама же на какое-то время осталась в Германии. По его словам, ей нечего было делать в Палестине, ведь она привыкла к развлечениям и комфорту. Мама очень скучала по отцу и в итоге приехала к нему».

Дед Наоми, Симон Грюнбаум, дважды, в 1936 и в 1939 годах, навещал своих детей в Палестине, но предпочел остаться в Германии. Он полагал, что нацисты не причинят ему вреда, приняв во внимание его пожилой возраст и социальное положение. В сентябре 1942 года его депортировали в концлагерь Терезиенштадт, где он и умер буквально через несколько недель. После окончания Второй мировой войны отец Наоми, Ганс Грюнбаум, вернулся в Германию, где проработал в течение 15 лет.

Гельмут Клемперер — один из тех, кто потерял работу с приходом нацистов к власти. В 1925 году он получил диплом юриста и поступил на работу в юридическую фирму в Хемнице (Саксония). 4 мая 1933 года Клемперер получил письмо из Министерства юстиции Саксонии, в котором говорилось, что отныне он не имеет права заниматься юридической практикой. Набравшись храбрости, он отправил в министерство ответ: «Я — не ариец, но я горжусь своим еврейским происхождением так же, как Иисус Христос и Карл Маркс, защищавшие интересы униженных и обездоленных. Я не возражаю против того, чтобы меня лишили звания адвоката. Я оказался в хорошей компании... Если раньше быть германским адвокатом было для меня честью, то теперь мне отрадно сознавать, что отныне я не имею к ним никакого отношения. Германия сегодня не является правовым государством. Я счастлив, что наши пути разошлись. Я оплакиваю не столько свою судьбу, сколько свою страну, утратившую человеческий облик. Исключите нас из этой профессии, прошу вас. Мы не устанем бороться за справедливость. Это — наша миссия».

Через неделю после того как Клемперер отправил это письмо, гестапо попыталось его арестовать, однако схватить его так и не смогли — Клемпереру удалось бежать в Эквадор. После войны он восстановил германское гражданство и получил лицензию на занятие юридической практикой.

Церемония в музее «Яд Вашем» состоялась в рамках масштабного проекта, которым Йоэль Леви занимается на протяжении последних нескольких лет. В его рамках состоялись передвижная выставка «Адвокаты без прав», объездившая десятки стран, в прессе появилось множество публикаций, рассказывающих о судьбе германских, голландских и австрийских юристов в период Холокоста.