А зоринцы тихие

Отказываясь принимать в свои отряды евреев, партизаны белорусских лесов обрекали их на верную смерть. Чтобы выжить, евреи объединялись: одной из таких национальных групп стал отряд Шолома Зорина, вошедший в историю, как Партизанский отряд № 106. Зоринцы устраивали диверсии против немцев: взрывали мосты и отправляли под откос фашистские эшелоны. А еще – изо всех сил поддерживали и спасали узников Минского гетто.

Иногда люди, поверхностно изучившие историю Холокоста, задаются вопросом: почему же евреи не сопротивлялись? На самом деле, конечно, в каждом гетто были подполья, их участники вели активную деятельность, порой приводившую и к восстаниям, и к побегам. Но десятилетиями в СССР замалчивалась информация об участии евреев в партизанском движении. Между тем ни в одной из оккупированных нацистами стран Европы не было такого большого числа вооруженных мстителей из гетто, как в Советском Союзе. В Белоруссии, где нацистами было создано второе по количеству узников Минское гетто, евреи сражались в партизанских отрядах с первого дня войны. Позже стали создавать и семейные отряды, аналогов которым не было нигде – численность их порой достигала нескольких тысяч. Впрочем, создание таких национальных отрядов в интернациональной стране было вынужденной мерой. Побег из гетто не всегда означал освобождение. Многие опасались не только немцев и полицаев, но и некоторых партизанских отрядов с открыто царившим в них антисемитизмом. Были, несомненно, и обратные примеры – отряд Щорса, способствовавший побегу евреев из гетто Слоним, отряд Павла Пронягина, разбивший немецкий гарнизон в Коссово и освободивший 200 евреев, отряд Николая Киселева, переправивший в тыл 218 евреев, и многие другие.

Тем не менее, во многие партизанские отряды евреи не стремились. Да их туда зачастую и не брали. Многие уверены, что способствовало этому распоряжение начальника Центрального штаба партизанского движения Пантелеймона Пономаренко – «евреев в партизаны не брать». Однако так как неизвестны ни точная дата, ни номер приказа, скорее всего, речь идет о радиограмме от 20 ноября 1942 года. В ней говорилось, что немецкая разведка в Минске организовала «подставной» центр партизанского движения с целью выявления партизанских отрядов, засылки предателей и провокационных директив. В связи с этим приказывалось не вступать в контакт с любыми представителями подполья из Минска, не давать сведений о дислокации партизанских отрядов, численности и вооружении. Появляющихся «завербованных представителей» предлагалось тщательно поверять, а внушающих сомнение – задерживать. И хотя формально она не касалась евреев, именно они и составляли большинство людей, пытавшихся выйти из Минска и спастись. Добравшись же до партизан, евреи сталкивались с недоверием, их не принимали в отряд, и они оставались брошенными на произвол судьбы. Шанса выжить в лесу в одиночку практически не оставалось. Это и стало причиной появления так называемых «семейных отрядов».

Среди прочих таких отрядов 5 июня 1943 года началась и история еврейского партизанского отряда Шолома Зорина, переименованного позднее в самостоятельно действующий «Партизанский отряд № 106». Шолом Натанович Зорин родился в Минске в 1902 году и до оккупации работал в родном городе столяром. После побега из гетто в 1942 году он примкнул к партизанскому отряду имени Александра Пархоменко и руководил взводом подрывников, состоявшим исключительно из евреев. Существуют разные версии создания его отряда. По одной – он специально был создан командирами для спасения разрозненных групп евреев, скитавшихся по белорусским лесам. По другой и, кажется, более правдоподобной, Шолому Натановичу просто надоело, что стариков, женщин и детей, с трудом бежавших из гетто и взывающих о помощи, не принимали в отряд, оставляя в лесах на верную смерть. И после того как одна из таких еврейских групп вновь была отвергнута командованием партизан, Зорин со своим взводом откололся от отряда.

Взяв под личную охрану группу беглецов из гетто, он самовольно вышел из подчинения и покинул отряд. Естественно, что просто так этого поступка никто оставить не мог. Говорят, Зорина хотели объявить «предателем», отряд «вне закона» и объявить на них настоящую охоту. Но, взвесив все «за» и «против», разобравшись в обстоятельствах ухода зоринского взвода, командование решило официально признать его отряд. Так или иначе, но 5 июня 1943 года был издан приказ № 001, согласно которому командиром «Партизанского отряда № 106» был назначен Шолом Зорин, комиссаром – Хаим Фейгельман, начальником штаба – Анатолий Вертгейм. И решением Белорусского штаба партизанского движения отряд был передислоцирован в Налибокскую пущу.

Отряд быстро набирал численность за счет бежавших из гетто евреев. Отправляли в отряд и тех евреев, от которых открыто избавлялись и другие партизанские командиры. Приходившие просили принять их родственников и знакомых, те, в свою очередь, своих. И так уже на 1 января 1944 года в составе отряда насчитывалось 556 человек. Все были евреи. Тут же была сформирована инициативная группа по организации побегов непосредственно из гетто и доставке людей к расположению отряда. Проводниками в ней были в основном подростки, и дважды тайными побегами из гетто руководили девочки семи и восьми лет. В отряде была сформирована боевая и хозяйственная рота. Отличительной особенностью отряда было преобладание в нем людей с высшим образованием и разных профессий, чем не преминули воспользоваться все соседние отряды. Не принимая евреев к себе, они постоянно просили откомандировать к ним на время врача, оружейника, переводчика и многих других специалистов, которыми сами не располагали. Еврейские партизаны за короткое время обустроили лесной лагерь. Построили утепленные землянки, создали оружейную, портняжную, обувную мастерские, пекарню. Была создана и отличная медицинская служба, врачи которой оказывали помощь не только партизанам, но и жителям окрестных деревень. В самом отряде было 150 детей, и в специально вырытой землянке открыли школу, где преподавали квалифицированные учителя.

Участники отряда впоследствии вспоминали, что их «не раздавили каратели» только благодаря уму и мужеству «отличного командира Зорина»: «Зорин был человеком решительным, резким и часто говорил партизанским командирам в лицо все, что он о них думает, особенно когда наш отряд явно подставляли на гибель во время немецких карательных операций. А как нас “подставляли”? Начинается немецкая блокада, карательная операция. Все соседние бригады, получив информацию из штаба партизанского края, тихо снимаются с мест и заблаговременно уходят из опасного района. А отряд Зорина никто о карателях не предупреждает... Такой случай произошел в Налибоках в июле 1943 года. Мы целый месяц метались в кольце блокады».

Тогда спасением для отряда Зорина стал остров Красная Горка, расположенный среди болот, попасть на который можно было только через трясину. Партизаны пилили деревья, клали настил, переходили по настланным брёвнам, потом растаскивали их, снова пилили и гатили – и так до самого острова. В эту трясину нацисты и их пособники уже не полезли. Партизаны шли по грудь в болотной жиже, большинство запасов пришлось бросить, так как почти каждый нес на себе ребенка. А когда уже просто невозможно было лежать в грязной болотной жиже, люди подвязывались к деревьям и висели в воздухе. В ходе блокады погибло немало бойцов, но командованию удалось спасти большинство людей. Только в этой блокаде зоринцам пришлось вступить в 17 боев. Но к августу блокаду все же удалось прорвать.

Один из участников отряда вспоминал, что был и еще один случай, когда отряд «забыли» предупредить о надвигающейся опасности: «Это случилось в июле 1944 года, во время немецкого отступления из-под Минска. Отряд не предупредили, что к нашей базе идет, как “девятый вал”, большая группа отступающих с востока немцев. А ведь эта группа спокойно прошла мимо разведки соседней бригады. Хорошо, что наш передовой дозор заметил немецкую разведку. Боевая рота отряда вступила в схватку. И только когда после долгого и жестокого боя немцы стали отступать, соседняя бригада прислала к нам подкрепление». В том бою погибли шестеро бойцов отряда, самому Шолому Зорину пуля раздробила коленный сустав, но к 9 июля 1944 года к передовым частям наступавшей Красной Армии он вывел 137 бойцов и 421 члена их семей. Бойцы его отряда по собственному желанию были зачислены в регулярную армию и продолжили наступление. Женщин и детей направили в Минск. Туда же переправили и Зорина: ему требовалась немедленная операция, но ногу спасти не удалось. В 1964 году Шолом Зорин вместе с выжившими партизанами своего отряда воздвиг памятник убитым в том последнем бою в Налибокской пуще. Сам он репатриировался в Израиль в 1971 году. Здесь высоко ценили его действия как руководителя отряда, и из жизни в 1974-м он ушел с почетом.

В СССР же сразу после войны Шолом Зорин был награжден орденом Красной Звезды и партизанской медалью. Но иных наград он удостоен не был, а упоминания о деятельности его отряда долгое время полностью отсутствовали. Тем не менее помимо указанных боев установлен факт как минимум 24 совершенных отрядом Зорина диверсий, в ходе которых были пущены под откос шесть эшелонов фашистов, подорваны три моста и 14 автомашин гитлеровцев.

Некоторые и сегодня не видят ничего героического в деятельности отряда Зорина, заявляя, что основной его целью было «не участие в боях, а спасение жизни своих соплеменников». Возможно, что и так. Но разве это не подвиг – спасти жизни четырех сотен беззащитных людей, до которых, кроме Зорина и бойцов его отряда, никому не было особого дела.