Иосеф Трумпельдор

1915 год. В египетском городе Александрии собралось более 11 тысяч евреев, изгнанных турецким правительством из Палестины. В переполненных бараках шли жаркие споры о создании Еврейского легиона, который мог бы участвовать в войне против турок на территории Эрец-Исраэль.

Британское командование категорически отрицало наличие у него планов завоевания Палестины. Вместо боевых подразделений евреям-добровольцам предложили организовать транспортный отряд для перевозки грузов на мулах "где-нибудь на турецком фронте".

Владимир (Зеев) Жаботинский, журналист из России, страстно возражал против намерения англичан исказить его великолепную идею и превратить евреев-воинов в кучку "погонщиков мулов". Его друг Иосеф Трумпельдор не соглашался. Красноречия ему не хватало. Зато, послужив в русской армии, он набрался боевого опыта. Главное, говорил Трумпельдор, чтобы у евреев было свое, еврейское военное формирование.

Жаботинский, ставший впоследствии важной, хотя и противоречивой фигурой в сионистском движении, был послан русскими газетами в качестве репортера на европейский театр военных действий. Несколько лет он прожил в Константинополе, а когда узнал, что Турция вступила в войну на стороне Германии, решил, что это открывает большие возможности перед сионистским движением.

Чем бы ни закончилась война, рассуждал Жаботинский, Турция, этот "больной Европы", все равно проиграет. Если евреи станут воевать на стороне англичан, это придаст новый смысл идее еврейского освоения Палестины. Однако конкретное предложение англичан Жаботинскому не понравилось. Принять его означало для евреев войти в мировую историю недостойным образом.

"Неверно!" — возражал Трумпельдор. Подчеркивая важность транспорта в современной войне, он говорил, что не видит ничего оскорбительного в этом предложении. Не исключено, что Трумпельдор одержал верх над красноречивым и возвышенным Жаботинским благодаря своему мундиру, орденам и, ко всему прочему, протезу на месте руки, потерянной на японском фронте.

15 апреля 1915 года Сионский корпус погонщиков в составе 650 человек — первое за два тысячелетия официально признанное еврейское военное формирование — участвовал в высадке десанта на полуострове Галлиполи. Над головами солдат, говоривших друг с другом на иврите, гордо реял бело-голубой сионистский флаг.

Во время высадки десанта погонщики выстроились цепочкой и передавали с кораблей бочки с водой, а как только мулы были спущены на берег, отряд приступил к доставке боеприпасов на линию фронта. За одну только первую холодную ночь, под проливным дождем погонщики трижды прошли этот путь.

Через несколько дней они разбили лагерь. Ночью, при тусклом свете факелов, евреи доставляли припасы ушедшим вперед бригадам, пробираясь к передовой по промерзлой земле, неразведанными тропами.

Трумпельдор, получивший чин капитана, стал заместителем командира — полковника Джона Паттерсона, ирландца, профессионального военного, который обнаружил глубокое понимание целей еврейского освободительного движения. Позже в своих мемуарах Паттерсон писал о Трумпельдоре, что тот "преображался под огнем противника, и чем жарче становилось, тем больше ему это нравилось".

Сам Трумпельдор отмечал в дневнике, что старался придать своим необстрелянным подчиненным уверенность, дабы они делали свое дело, невзирая на обстрел. "Как смогут сражаться наши парни, если не поймут, что должно посмеиваться над опасностями и идти вперед?"

Галлиполийское сражение, продолжавшееся девять месяцев, обернулось трагедией для английской армии. Число потерь превысило 200 тысяч убитыми и ранеными. Патовая ситуация сказывалась на боевом духе. Имея фронтовой опыт, Трумпельдор вникал в мельчайшие детали солдатской жизни, требовал от подчиненных, чтобы они молодцевато выглядели и брились хотя бы через день. Офицеров он распекал за азартные игры — это занятие, по его мнению, позорило еврейских воинов.

Более всего Трумпельдора заботило, "чтобы мы при любых обстоятельствах не осрамили доброго имени нашего народа и вели себя так, чтобы никто ни в чем не мог упрекнуть евреев".

Наступила зима, и условия стали еще тяжелее, особенно для выходцев из Палестины, многие из которых прежде никогда не видали снега. Однако евреи по-прежнему делали свое дело, пока им не было приказано начать погрузку на суда. В это время командиром уже стал Трумпельдор, поскольку Паттерсон заболел.

Сэр Ян Гамильтон, командующий английскими войсками в Галлиполи, воздал должное солдатам Сионского корпуса. По его словам, они "проявили храбрость более незаурядную, чем те, кто находился на передовой и кому придавала сил близость противника".

Потери евреев в Галлиполи составили восемь человек убитыми и пятьдесят пять ранеными. Немало погонщиков были отмечены в донесениях, а несколько героев получили награды за отвагу.

После эвакуации из Галлиполи корпус был расформирован, несмотря на возражения Трумпельдора. Сто двадцать человек остались в рядах английской армии и впоследствии вошли в Еврейский легион, образованный в Лондоне под командованием Паттерсона.

Иосеф Трумпельдор родился в 1880 году на Кавказе. Как считают, он был единственным офицером-евреем в русской царской армии. Его отец, Владимир, в свое время верой и правдой отслужил в русской армии двадцать пять лет, но не изменил иудейской религии, несмотря на попытки обратить его в христианство.

В семье Трумпельдора религиозные традиции не поддерживались. В юности Иосеф, идеалист по натуре, стал вегетарианцем и увлекся толстовским учением. Чтобы воспитать волю, он заставлял себя терпеть лишения, например, спал на голом полу.

Обучаясь на зубного врача, Трумпельдор познакомился с небольшой группой толстовцев, которые намеревались осуществить свои принципы на практике и основать сельскохозяйственное товарищество. Еще совсем молодым Иосеф уверовал в идею создания сельскохозяйственных коммун в Палестине, однако в 1902 году, в возрасте двадцати двух лет, он был призван в русскую армию.

В 1904 году, выполняя опасное задание во время русско-японской войны, на которую Иосеф отправился добровольцем, он был серьезно ранен. Ему ампутировали левую руку. Хотя Трумпельдор должен был быть освобожден от службы, он настоял на том, чтобы вернуться на фронт. Его отметили в специальном приказе по армии и повысили в звании до фельдфебеля.

Когда в 1905 году Порт-Артур был взят, Трумпельдор попал в плен. В лагере он многое сделал для того, чтобы помочь товарищам по несчастью, и сформировал из солдат-евреев группу для переселения в Палестину. Вернувшись в Россию в 1906 году, Трумпельдор получил первый офицерский чин и георгиевский крест за храбрость.

В Санкт-Петербурге Трумпельдор начал изучать юриспруденцию. В 1911 году он организовал новую группу пионеров, отправившихся в Палестину, а в 1912 году приехал туда сам, работал в поселениях Мигдал и Дегания на озере Киннерет и участвовал в защите жителей Нижней Галилеи от арабов.