Шпионских дел мастер

Сын киевского сапожника, он был одним из самых видных коммунистов США. В Москве это ценили – и так и не заметили, как Моррис Чайлдс предал советских товарищей и стал работать на ФБР.

Летом 1975-го Моррис Чайлдс, член Коммунистической партии США, находился с очередным рабочим визитом в Москве. Командировка подходила к завершению, и Чайлдс уже паковал чемоданы, когда в его квартире вдруг раздался телефонный звонок. На том конце провода сообщили, что вечером его ждет к себе генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев – к назначенному времени, конечно, подадут машину. Моррис несколько удивился: с Брежневым они встречались несколько дней назад – речи о новой встрече не шло. Но в условленный час Моррис спустился к парадной.

Там его уже ожидал советский лимузин ЗИЛ. Из машины, впрочем, первым вышел не шофер, а председатель КГБ Юрий Андропов. За ним выплыли два здоровяка с хмурыми и сосредоточенными лицами. Моррис напрягся, и было из-за чего – последние 20 лет он работал на ФБР. Объемы переданной им за это время информации о компартиях СССР, Китая и доброй половины Восточного Блока не оставляли Моррису никаких шансов выбраться из застенков Лубянки.

Мойше, а именно так звали при рождении будущего американского политика и агента ФБР, родился в 1902 году неподалеку от Киева в семье еврейского сапожника Иосифа Чаловского. В детстве он с младшим братом Янкелем наблюдал, как отец мастерски изготавливал обувь и отчаянно боролся с царским режимом. В 1910-м отца арестовали, отправив в Сибирь. Из ссылки тому удалось бежать, причем сразу в США. Оказавшись востребованным сапожником и там, Иосиф скопил за год достаточно денег, чтобы перевезти в Америку всю семью. Обосновавшись в Чикаго, Чаловские стали Чайлдсами, Мойше – Моррисом, а его брат Янкель – Джеком.

Окончив начальную школу, Моррис помогал отцу в небольшой мастерской и посещал курсы при Чикагском институте искусств. Восторженно встретив новости о падении в России царского режима и победе большевиков, Моррис все чаще проводил время в леворадикальных кругах. Ну, а после основания в США коммунистической партии был одним из первых, кто вступил в ряды этой «красной угрозы». Дальнейший путь становления Морриса по партийной линии можно проследить по заведенной на него справки-объективки, хранившейся в архивах Коминтерна. Датирована она 1938 годом: «Чайлдс, Моррис. КП США, член центрального комитета, секретарь партийной организации Чикаго (штат Иллинойс). Еврей. Образование начальное. Был членом КП США в 1919–1929 гг., членом ВКП(б) в 1929–1931 гг., затем снова членом КП США. С 1934 года – член ЦК КП США. С 1929 по 1931 г. учился в школе марксизма-ленинизма в Москве. Был арестован в 1928 и 1929 годах за участие в митингах и демонстрациях. Жена Чайлдса – член Компартии США с 1919 года. Работает в швейной промышленности и имеет родственников в Киеве: оба рабочие. Руководители КП США характеризуют Чайлдса положительно: политически устойчив, делу партии предан, политически развит. Хороший партийный и массовый организатор. Способен к самостоятельному руководству».

Пока Моррис учился в коминтерновской школе марксизма-ленинизма в Москве, наставниками его были известные политические деятели СССР – Михаил Суслов и Отто Куусинен. По возвращении в США Моррис был рекомендован на пост секретаря компартии в Чикаго и штате Иллинойс – он успешно справлялся со своими обязанностями вплоть до 1944 года, потом проблемы со здоровьем заставили его покинуть этот пост. У него случился сердечный приступ – на фоне сообщения о гибели младшего брата Филлипа, который ушел на фронт добровольцем и погиб при высадке американских войск в Нормандии. Немного оправившись, Моррис по поручению партии был назначен главным редактором центрального органа партии – газеты Daily Yorker. Так Моррис переехал в Нью-Йорк.

В качестве корреспондента газеты в 47-м он вновь оказался в Москве – освещал события сессии Совета министров союзных стран. К этому времени у него к коммунистической партии накопилось очень много вопросов. Сомнения относительно вектора линии партии возникли у него еще в конце 30-х, когда врагами и шпионами вдруг стали Лев Каменев, Григорий Зиновьев и Николай Бухарин. Не мог понять Моррис, занимавшийся активной антифашистской пропагандой в США, также и заключенного перед Второй мировой войной договора между Сталиным и Гитлером, раздела Польши. Еще больше вопросов прибавил роспуск Коминтерна. Но больше всего его беспокоили сообщения о разгуле антисемитской кампании в СССР, в реальность которой он отказывался верить, намереваясь доказать всем, что это не более чем антисоветская пропаганда. Но это оказалось горькой правдой. Из Москвы Моррис уезжал глубоко потрясенный.

Весьма смело и открыто доложив обо всем членам ЦК Компартии США, Чайлдс лишился поста главного редактора Daily Yorker: все боялись, как бы он ненароком не выплеснул свое негодование от увиденного в СССР на страницы издания. Вообще, все пересказанные Моррисом факты преследования и убийств евреев в СССР были известны членам Компартии США, но признание их на страницах партийной газеты могло привести к потере и без того скудных рядов последователей. А от количества последних напрямую зависели объемы финансирования из Москвы. В общем, Чайлдса выкинули не только из газеты, его отстранили от всей партийной работы.

Брошенный на произвол судьбы, без средств к существованию – ведь последние десятилетия жизни он посвятил исключительно партии, – Моррис вновь перенес сердечный приступ, надолго приковавший его к кровати. Но нет худа без добра. Почти тогда же правительство Трумэна объявило Компартию США вне закона, назвав «инструментом заговора с целью свержения правительства Соединенных Штатов». Вслед за этим прокатилась волна арестов, отправившая почти все руководство Компартии США за решетку. Партийные подразделения были закрыты, а документация изъята сотрудниками ФБР.

Конечно же, братья Чайлдсы привлекали внимание федералов и раньше. Но после детального изучения документов об их партийной подготовке в СССР ими заинтересовались по-настоящему. Тут нужно сказать, что брат Морриса – Джек Чайлдс – тоже отучился в школе Коминтерна: он закончил спецкурс по нелегальной деятельности и не раз работал курьером для передачи денег коммунистическим партиям Европы. Но после рассказов Морриса о реалиях коммунизма в СССР Джек отошел от партийной работы. Последние несколько лет он занимался собственным бизнесом, изо всех сил пытаясь помочь брату подняться с больничной койки.

Моррис действительно был очень плох, поэтому агенты ФБР вышли сначала на Джека. Тот без долгих раздумий поведал о своем разочаровании в коммунизме, но от сотрудничества отказался – сослался на то, что всегда и везде лишь шел за братом. Тогда сотрудники ФБР пришли за братом – и не с пустыми руками. Найдя лучших врачей, они оплатили дорогостоящий курс реабилитации, который вернул Морриса к жизни. В 1954 году братья Чайлдс стали главными действующими лицами секретной операции «Соло», о которой даже внутри ФБР знали лишь единицы.

Активная фаза операции началась в 1956 году – тогда в США сняли запрет на деятельность компартии. Освобожденный из тюрьмы генсек Юджин Деннис назначил Морриса своим заместителем, ответственным за связи с КПСС. В апреле 1958 года Моррис прибыл в Москву, где встретился с руководителем иностранного отдела КПСС Борисом Пономаревым и своим давним знакомым-наставником Михаилом Сусловым. Затем последовала поездка в Пекин и встреча с Мао Цзэдуном. Из этой поездки Моррис привез очень много до того никому не известной информации – в том числе, например, об имеющихся разногласиях в советско-китайских отношениях. В ФБР ахнули – и стали собирать Морриса в дорогу опять.

В итоге поездки братьев Чайлдс в СССР стали регулярными – в Москве они делились последними известиями о работе Компартии США и брали деньги на ее развитие. В ФБР потом привозили тонны ценнейшей политической информации. С 1958 по 1975 год Моррис Чайлдс побывал за границей с партийными поручениями 59 раз. Он посещал закрытые съезды и конференции компартий не только в Москве, но и в Праге, Варшаве, Будапеште, Восточном Берлине, Гаване, Пекине, Мехико и Торонто. К настоящему времени рассекречены далеко не все архивы ФБР, касающиеся деятельности Чайлдсов, но и имеющихся в свободном доступе данных достаточно, чтобы оценить значимость их работы.

Конечно, в СССР знали о шпионской деятельности со стороны ФБР, но установить личности информаторов никак не получалось. Тем летом 1975 года в машине с Андроповым, всю дорогу тяжело молчавшим, Моррис был уверен, что его рассекретили. Однако вместо Лубянки они все же приехали в Кремль. Андропов провел Морриса к одному из залов – двери открылись, а за ними оказался празднично накрытый стол, за которым восседала вся верхушка Политбюро во главе с Брежневым. Едва заметив Морриса, они все поднялись и нестройным хором затянули Happy birthday to you… Моррису в тот день исполнилось 73 года. Прочитав хвалебную песнь партийной биографии Морриса, Брежнев повесил ему на пиджак орден Красного Знамени и потом, конечно же, зацеловал.

Операция «Соло» продолжалась вплоть до августа 1980 года. Уже умер Джек Чайлдс, Моррису исполнилось 78 лет. Сообщив о завершении своей политической карьеры, он получил благодарственные телеграммы от советского правительства и отправился на заслуженный отдых. А уже в 1987 году Чайлдс принял Президентскую медаль Свободы из рук Рональда Рейгана – за антикоммунистическую деятельность. Через четыре года, почти в момент окончательного распада СССР, Моррис Чайлдс скончался.