По еврею в час

Она стала первой женщиной-часовщиком в Голландии. А потом укрыла в своей мастерской от нацистов 800 евреев. Сейчас в «убежище» Корри тен Бом музей, о котором почти никто не знает.

Больной 84-летний часовщик был схвачен во время очередной облавы гестапо на подозреваемых в помощи евреям. Посмотрев на старика, немецкий офицер распорядился отпустить его: «Иди, дед. И не лезь больше в подобные дела, иначе – смерть». В ответ часовщик произнес: «Если я вернусь домой, я открою дверь любому, кто постучится за помощью. И если мне суждено погибнуть за помощь Б-гом избранному народу, сочту это за величайшую честь». После этой речи Каспера тен Бома из города Харлем, что близ Амстердама, бросили в тюрьму, где он через десять дней и умер.

В тюрьму попали и две задержанные вместе с ним дочери – Элизабет и Корри. Через несколько дней заключения они морально уже были готовы к расстрелу, ведь в потайной комнате их дома были спрятаны четверо евреев и двое подпольщиков. Их не нашли во время обыска, в ходе которого и арестовали все семейство Бом. Но сестры знали, что люди, лишенные запасов еды и воды, наверняка уже вышли из укрытий сами – и были схвачены нацистами.

Бомы жили прямо над семейной часовой мастерской, которую построил еще дед Элизабет и Корри – Вильям тен Бом. Он был человеком глубоко верующим – и в том числе видел особый смысл в истории еврейского народа. В 1844 году он организовал в Амстердаме «Общество за Израиль», члены которого – христиане – молились за евреев и их возвращение в Иерусалим. Понятно, что с такой позицией у него было множество друзей-евреев. Его сын Каспер часто бывал с ним на разных еврейских праздниках, а повзрослев, любил проводить время в разговорах с еврейскими учителями о пророчествах Ветхого Завета.

Так друзьями детей Каспера тоже стали евреи. Его старший сын Виллем даже выучил древнееврейский язык и уже в 1930-м написал диссертацию на тему антисемитизма в Европе. В работе он выразил мнение, что наибольшего масштаба он вскоре достигнет в Германии. В этом он оказался прав, не сумев предугадать лишь то, что свои порядки Германия распространит и на остальные европейские страны, оказавшиеся под ее оккупацией.

Немцы вошли в Нидерланды 10 мая 1940 года – и в течение пяти дней установили контроль над королевством. «В первый год германского правления евреи еще не подвергались чувствительным нападкам, если не считать таких мелочей, как камень, брошенный в витрину еврейской лавочки, или ругательство, начертанное на стене синагоги, – вспоминала эти события Корри тен Бом, которой на тот момент было уже 48 лет. – Складывалось впечатление, что нацисты испытывают харлемцев, прощупывая настроение населения: поддержат ли голландцы антисемитские акции? И, к нашему стыду, многие поддержали. С каждым месяцем набирал силу и наглел предательский национал-социалистический союз Голландии».

Почти с первых дней оккупации в доме семьи Бом находили прибежище их еврейские соседи, скрываясь от проводимых солдатами вермахта рейдов. Иногда они приводили своих друзей, затем с просьбой пересидеть облавы стали проситься и незнакомые люди. Отказа никто не получал. Об этом со временем стало известно членам нидерландского Сопротивления, которые предложили разместить в доме Бомов тайную комнату.

Вообще, уже и до этого Корри приспособила для прятавшихся чердак и подпол жилища. Но о методах конспирации она имела весьма туманное представление – обнаружить такие убежища не составляло большого труда. Члены Сопротивления подошли к вопросу более профессионально: создали потайную нишу за огромным бельевым шкафом в спальне Корри. Для этого там воздвигли перегородку из кирпича, который, кстати, заносили в дом Бомов несколько недель – по одному-два в день, чтобы не вызывать подозрений. Вход в нишу был через нижнюю часть шкафа: задняя стенка чуть приподнималась, и люди пробирались туда на четвереньках. После нескольких тренировок семь человек могли укрыться там в течение минуты.

Даже если кому-то и пришло бы в голову отодвинуть громоздкий шкаф, найти потайной вход в кирпичной перегородке, отделявшей нишу от комнаты, было невозможно. Специальный механизм надежно фиксировал лаз, закрывавшийся изнутри теми, кто искал временное убежище. За годы немецкой оккупации Нидерландов спасение в этой комнате поочередно нашли более 800 евреев. Но несмотря на прекрасно сделанный тайник, расслабляться было ни на минуту нельзя: осмотры домов нацисты проводили регулярно, и Бомы постоянно вели наблюдение из окон, сменяя друг друга. «Гости» находились в их доме от нескольких дней до нескольких недель – это всегда одновременно были и евреи, и участники Сопротивления, отвечавшие за их переправку.

Для того чтобы их прокормить, нужны были дополнительные продовольственные карточки, введенные в обиход во время оккупации. Корри решила и эту проблему. За раздачу талонов отвечал отец одной из ее учениц – до войны, помимо работы в часовой мастерской, Корри преподавала в воскресной школе. Она хотела попросить его всего о пяти дополнительных карточках, но в итоге набралась смелости и сказала, что ей нужно сразу сто. Тот, конечно, все понял – и выдал их ей через несколько дней. Для этого он сымитировал налет на контору, снабдив себя для убедительности подбитым глазом и ссадинами. Пять карточек Корри отставила себе, а остальные передала членам Сопротивления и тем немногим еврейским семьям, кто еще оставался в городе.

Меж тем ситуация в Нидерландах становилась все более опасной. В конце 42-го были сформированы специальные подразделения из голландских коллаборационистов, которые начали охоту за скрывающимися евреями. В феврале 1944 года о помощи Бомов евреям стало известно гестапо. Утренний обыск застал семью врасплох, но времени хватило, чтобы постояльцы скрылись в убежище. Перевернув дом вверх дном, нацисты так и не смогли их найти, хотя информатор из числа коллаборационистов уверял: здесь находятся четверо евреев и двое подпольщиков. Сжечь дом нацисты не решились из-за плотной застройки квартала. Но они арестовали всю семью Бомов – и оставили в их доме засаду.

Вот только среди полицейских тоже были члены Сопротивления: через сутки они сменили своих коллег на посту – и вывели людей из потайной комнаты. Так что никаких очевидных улик против сестёр тен Бом у нацистов не было – они избежали немедленного показательного расстрела и были направлены в концлагерь Равенсбрюк. Элизабет тен Бом умерла в лагере. Корри выпустили незадолго до окончания войны по административной ошибке: к лагерю приближались союзные войска, и заключенных сортировали, оставив лишь тех, кому уже исполнилось 50 лет. Других отпускали. Большинство оставшихся в лагере были расстреляны. Свое спасение Корри, которой к тому моменту уже исполнилось 52 года, называла не иначе как вмешательством высших сил.

После войны Корри тен Бом открыла реабилитационный центр для жертв Холокоста, располагавшийся недалеко от Харлема в городе Блумендал. Она объездила 60 стран с выступлениями, в ходе которых призывала жертв и преступников-нацистов к примирению. Еще Корри написала несколько книг – в том числе автобиографию «Убежище», по которой в 1975 году был снят одноименный художественный фильм.

Еще в 1967 году израильский институт «Яд ва-Шем» присвоил ей звание Праведника народов мира. В 1968-м Корри даже посетила Израиль – и посадила дерево на Аллее праведников. Она умерла прямо в свой 91-й день рождения, 15 апреля 1983-го. А много лет спустя, в 2007-м, Праведниками народов мира были признаны отец и сестра Корри. Их дом в Харлеме сейчас является музеем, о существовании которого – в отличие, к примеру, от музея Анны Франк – не знают даже сами голландцы.