Легенда о Флорентине

К югу от центра старого Тель-Авива, на восток от Яффо расположен квартал, основанный в начале 30-х годов прошлого века зажиточным евреем из Салоников по имени Соломон Флорентин. 

Поселившись в Эрец-Исраэль в 1924 году, богач выкупил пустыри, остававшиеся между Яффо и Тель-Авивом, и построил там себе дом. Провел из Яффо воду и начал возводить вокруг дешевые дома, которые продавал небогатым еврейским ремесленникам и мелким лавочникам. В честь своего основателя новый район был назван Флорентином.

Население квартала составляли в основном небогатые выходцы с Балканского полуострова; немало было также иммигрантов из Северной Африки и из Бухары. Тут же поселились польские хасиды, которым оказался не по карману соседний Тель-Авив.

В отличие от других тель-авивских районов, относительно благоустроенных и ухоженных, Флорентин получился несколько несуразным: скученным, шумным и суетливым. Но все же по-своему уютным, живым, с бесконечными склоками разноязыких обитателей, с неумолкающим гулом и дребезжанием многочисленных мастерских, с терпким ароматом множества пряностей, разносимым ветром от рынка по соседним улицам.

Здесь, прибыв из Польши в холодный зимний месяц шват 1935 года, поселился со своей семьей совсем молодой раввин Ицхак Ядидия Френкель. Рассудительный, открытый и отзывчивый раввин вскоре стал душой этого пестрого квартала, духовным наставником его жителей, приходивших к нему со всеми своими заботами.

Рассказывают, что однажды вечером в синагогу «Ахават хесед» («Любовь к праведности»), которую Френкель построил на деньги, собранные местными жителями, и где он часто засиживался допоздна над священными книгами, постучал сам основатель квартала Соломон Флорентин. И поведал он раввину, что одолевает его мятежный демон Асмодей, сын Аграт бат Махлат. Мол, как-то раз оказал бес Флорентину важную услугу — то ли в табачном бизнесе, на котором тот сколотил состояние еще в Греции, то ли с получением разрешения на строительство в этом районе.

Флорентин уже и думать забыл об этой истории, как вдруг Асмодей возник снова и потребовал плату за свое прежнее одолжение. И теперь богач спрашивал Ицхака Френкеля, нельзя ли как-нибудь избавиться от беса с помощью скрытого знания, Каббалы, которое раввину, несмотря на его молодость, было открыто.

Покачал головой раввин:

— Тора предписывает нам никогда не оставлять неоплаченным добро, сделанное тебе. Надо быть благодарным, даже если услугу оказал бес-обманщик. Раз ты принял от него помощь, ничего не поделаешь. Вызовем Асмодея и попробуем договориться с ним о цене.

Сказал раввин Флорентину читать 91-й псалом Давида: «Живущий под покровом Всевышнего в тени Всемогущего обитает… Не устрашишься ужаса ночного, стрелы, летящей днем, мора, во мраке ходящего, чумы, похищающей в полдень…»

А сам, написав на бумаге имя беса, зачеркнул последнюю букву «йуд» и призвал демона предстать перед ним. Но не явился Асмодей. Лишь темная туча закрыла луну, гася ее мягкий свет за окном синагоги.

Зачеркнул тогда раввин Френкель предпоследнюю букву имени беса, «алеф», и позвал его вновь. Захлопали ставни на окнах от внезапных порывов ветра, задрожали стекла. Но и на этот раз не пришел Асмодей.

И снова зачеркнул букву раввин, на этот раз третью с конца, «далет», и опять вызвал к себе беса. Наконец в наступившей тишине предстал Асмодей, сын Аграт бат Махлат, перед раввином.

Потребовал он в награду за услугу, оказанную когда-то Соломону Флорентину, позволить ему жить вольно и в свое удовольствие в квартале, на принадлежащей богачу земле, насмехаясь над теми, кто поддастся его козням и искушениям.

— Нет, Асмодей, — возразил ему раввин, — за услугу, оказанную однажды, ты не можешь получить вечное право искушать здешних жителей.

Стали они спорить о сроках сделки и после долгих торгов, уже под самое утро, сошлись, наконец, на 85 годах. И записал демон в договоре: «В квартале Флорентин дозволено будет Асмодею, сыну Аграт бат Махлат, оставаться свободно 85 лет». И поставили бес и Флорентин свои подписи под этим текстом.

Расхохотался тут бесстыжий Асмодей. В подписанном договоре, объяснил он, цифра 85 была записана, как и положено по еврейской традиции, буквами «пей» (פ, соответствует числу 80) и «хэй» (ה, соответствует 5), но без двойного гереша — апострофа, превращающего буквы в числительные. В таком виде сочетание двух букв образовывало слово по (פה), то есть «здесь», в корне меняя суть договора: «В квартале Флорентин дозволено будет Асмодею, сыну Аграт бат Махлат, оставаться свободно здесь годами». Ликуя, хитрый Асмодей исчез в ночи.

С тех пор раввин Френкель (который в конце жизни стал главным ашкеназским раввином Тель-Авива и Яффо), подписывая любой документ, всегда внимательно проверял каждую букву. Даже маленький, едва заметный гереш, говорил он, может полностью изменить смысл текста.

***

Вот такую удивительную историю рассказывают старожилы квартала Флорентин. Сегодня он превратился в одно из самых неординарных мест Тель-Авива, эпицентр его ночной жизни, безудержного хулиганского веселья, которое не всегда укладывается в рамки закона.

И сколько бы городские власти ни пытались с этим бороться, ничего у них не выходит. Будто и вправду демон-искуситель Асмодей, сын Аграт бат Махлат, до сих пор обретается на узких улицах Флорентина, вдыхая в них свой мятежный, непокорный дух.