Доля шутки №29

Кого Чапаев назвал самыми великими американскими евреями, откуда у Бени Люкса такие богатства и как классик белорусской литературы Янка Купала из Подмосковья отправлял телеграмму на идиш.

***

США. Капитолийские холмы. Возле Капитолия прогуливаются Петька и Чапаев.
Петька: — Василь Иваныч! А ты знаешь трех самых великих американских евреев, а?
Чапаев: — Хе! Петька! Ну кто же их не знает! Это Бэтман, Спайдерман и Cуперман!

***

Вчера посмотрел передачу про страны Бени Люкса… Удивительно, как этот одесский еврей умудрился скупить пол-Европы.

***

Где-то году в 1936-м в подмосковный дом отдыха приехали три поэта из Белоруссии: Янка Купала, Изи Харик и Зелик Аксельрод. Причем, если Купала писал по-белорусски, то его спутники стихи писали на родном для них языке идиш. Отдых сразу пошел в «правильном» направлении, и уже к вечеру третьего дня все взятые с собой деньги волшебным образом превратились в головную боль и гору пустой стеклопосуды. Пришлось поэтам тащиться на почту и давать слезную телеграмму в Минск, чиновнику по фамилии Лесин, ответственному за материальное благосостояние белорусской литературы. Всплеск поэтического вдохновения, усугубленный голодом и похмельем, привели к тому, что телеграмма получилась в стихах и заканчивалась следующим эпохальным двустишием:

Мир без денег тесен,
Хоб рахмонэс, Лесин.
Загадочные слова «хоб рахмонес» не составляли никакой загадки ни для Лесина, ни для Купалы, как и для большинства бывших жителей черты оседлости. В переводе с идиш это означает «имей сочувствие». Однако составители телеграммы не учли, что в Подмосковье, в отличие от родной Белоруссии, ни языка идиш, ни их самих никто не знает. Телеграфистка, прочитав бланк телеграммы, сказала «подождите минуточку», исчезла в глубине отделения связи и вскоре вернулась в сопровождении молодого человека в милицейской форме. Милиционер подошел к растерявшимся писателям и грозно спросил:
— Что за непонятные телеграммы посылаете, граждане? Может быть, это шифр такой? Может быть, вы шпионы?
Несмотря на анекдотичность ситуации, неприятности могли последовать более чем серьезные. Объяснять про язык идиш не следовало: первые звоночки в виде закрытия еврейских школ уже раздавались. Необходимо было срочно придумать «отмазку». И гениальный поэт Купала ее придумал.
— Товарищ, — сказал он милиционеру, — какой шифр, о чем вы? Это же просто подписи. Это наши фамилии в телеграмме. Вот он, — Купала указал на Харика — Хоб, а этот, — он кивнул в сторону Аксельрода — Рахмонэс, ну а я — Лесин. Вот и всё.
Милиционер посмотрел на Харика и подозрительно переспросил:
— Хоб?
— Хоб, Хоб, — с готовностью подтвердил тот. — Белорусский писатель Изи Хоб.
Аксельрода милиционер не стал даже спрашивать. И так было видно, что фамилия Рахмонэс подходит к нему как хорошо сшитый костюм.
Телеграмма была благополучно отправлена, новоявленные Хоб, Рахмонэс и Лесин получили аванс за никогда не изданную книгу, и отдых продолжился. Увы, это был последний случай, когда поэтам удалось обмануть бдительность органов. Харик был арестован и расстрелян в 1937 году как член «троцкистско-зиновьевского блока», Аксельрод — в 1941-м. Купала погиб в 1942-м при невыясненных обстоятельствах: разбился, упав в лестничный пролет гостиницы «Москва»...