Еврей под надзором

«Огненный враг марранов» – серьёзная научная монография, которая читается, как роман. Но перед нами не вымышленные герои, а исторические персонажи, которые старательно хранили свое еврейство, насильно у них отбираемое.

Тема исследования Галины Зелениной – марраны, испанские и португальские евреи, обращённые в христианство в XIV–XV веках под угрозой изгнания из страны. Слово marrano по-испански значит «свинья», то есть это была однозначная лексика вражды по отношению к теперь уже вроде как «единоверцам». Вот почему использовались и более нейтральные термины: «конверсо» – от converso, обращённый, и «новые христиане». Термин «конверсо» чаще всего предпочитает и Галина Зеленина.

Конечно, не все марраны, особенно не в первом поколении, были тайными иудеями. Кто-то исповедовал католицизм вполне искренне, кто-то из конформистских соображений, и сейчас уже невозможно сказать, сколько среди «новых христиан» было христиан настоящих, а сколько не забывали веру предков. Однако понятно, что даже вполне обратившиеся марраны воспринимались испанским обществом как чужаки, маргиналы, инородцы, «дурные христиане с нечистой кровью». Учёные до сих пор ведут дискуссию, были ли гонения марранов антииудаистскими, то есть религиозными, или это были первые проявления антисемитизма, когда людей дискредитировали не за веру, а за национальное происхождение.

Само сообщество марранов было неоднородно, а их идентичность – плавающей. «Релятивисты и мультикультуралисты, жившие между двух законов и вер, имевшие несколько родин и ориентировавшиеся на несколько систем ценностей, они и извне воспринимались по-разному: как жертвы и мученики, как отступники и предатели, как внутренние враги и преступники. Столь же по-разному расценивалось и их преследование. Нахождение меж двух полюсов способствует освобождению от обоих и движению если не вперёд, то куда-нибудь ещё, приводящему к созданию чего-то третьего», – пишет Зеленина.

Наверное, наиболее сильное впечатление книга о марранах должна производить на читателей-евреев с советским опытом – налицо явный эффект узнавания. Книга не настаивает на этой аналогии, но она неизбежно выступает красноречивой фигурой. Отчуждённые от своего прошлого, своей религии, своего языка, мы собирали это по крупицам в книгах Шолом-Алейхема, придумывали свои обычаи взамен заповеданных и забытых, тайно пекли и покупали мацу. Примерно то же самое происходило с евреями-марранами в такие, казалось бы, далёкие времена.

Зеленина пишет: «Вульгату и Псалтирь для изучения библейской истории и молитвы заменяли опосредованные источники – неканонические книги, содержащие библейские сюжеты: “Иудейская война” Иосифа Флавия, выдержавшая несколько изданий на испанском, “Зерцало утешения” монаха Педро Рибаденейры, “Церковная монархия, или Всеобщая история мира”, компиляция, включающая и ветхозаветные пересказы… Практически любая книга могла неожиданно пробудить еврейскую идентичность».

А у нас и Иосифа Флавия в доступности не было, но как жадно мы читали о нём у Фейхтвангера! Галина Зеленина рассказывает об обычае «кошерования» в солёной воде мяса, купленного отнюдь не в кошерной лавке, и, наверное, многие сегодня вспомнят, как тем же самым занимались их бабушки. Подробное внимание в книге «Огненный враг марранов» уделено и наличию тайного еврейского имени у якобы «новых христиан» – несомненно, такое имя носил и почти каждый советский еврей.

Евреи, лишённые Торы, хранят еврейский закон в сердце. Синагоги закрываются, и жизнь тайных иудеев всецело концентрируется в пространстве дома, и центральными фигурами в ней оказываются женщины. Зеленина даже называет верования марранов «женским иудаизмом», где роль чтения Священного Писания несколько нивелируется и акцент переносится с текста на обряд.

Основные темы «Огненного врага марранов» – потеря и отчуждение, а также связанные с ними личные человеческие трагедии. Однако именно концентрация на сфере домашнего позволяет общему тону книги быть не таким уж безысходным. Бытовые сюжеты, даже печальные, часто сохраняют в себе и свет, и тепло. Особенно, конечно, на страницах, посвящённых кухне. Приверженность быту, знакомой с детства еде сплачивает людей, не даёт забыть, кто они такие. Зеленина приводит слова одного из марранов: «Хочу выдать свою дочь за человека своего племени, чтобы если ее назовут иудейкой, она и его могла бы назвать иудеем, и если она потушит жаркое, они вместе его съедят – он и она».

Традиционная еда оказывается и тем, что позволяет потушить огонь между врагами, сблизить представителей разных культур. Упомянутое выше жаркое – адафина, вариант чолнта, который готовят в пятницу на субботу, испанцы поначалу распознают как главное еврейское блюдо. Но постепенно оно превращается в олью подриду – визитную карточку испанской кухни, упоминаемую и у Сервантеса, и у того же Фейхтвангера.

Галина Зеленина. Огненный враг марранов. Жизнь и смерть под надзором инквизиции. М., Центр гуманитарных инициатив, 2018.