Йося, Йося, кум цу мир

Новые мама и папа велели Йосе забыть свое имя. Теперь его звали Коля, как нового папу, — Николай Николаевич. Йося был послушным мальчиком, он очень старался, но забыть у него не получалось. Настоящая мама приходила во сне каждую ночь, звала его: «Йося, Йося, кум цу мир, майн либер зунеле, кум цу мир»

В Майами! 

Николай Николаевич спал плохо. Только под утро стихала боль в суставах, и удавалось ненадолго забыться. Как бы ни прошла ночь, вставал он рано, провожал на работу сына с невесткой, заваривал чай для внучки.

Сегодня что-то пошло не так, как всегда. Не хотелось просыпаться, открывать глаза. Нужно было задержать сон: наконец-то она снова пришла, эта милая женщина с нежным голосом. Она протягивала к нему руки в браслетах и звала его незнакомым именем. «Йося, Йося, — говорила женщина, — кум цу мир, майн либер зунеле, кум цу мир». От женщины исходили свет и тепло. Николай Николаевич хотел спросить, кто она, что означают ее слова. Не успел — женщина исчезла, как будто растаяла в приглушенном белом свете.

— Дедушка, вставай! У меня такая новость, такая новость! Вставай, расскажу тебе, — из-за двери услышал он голос внучки.

— Заходи уже, я не сплю.

Лиза открыла дверь. Через секунду, тоненькая как статуэтка, она закружилась в пируэте. Потом остановилась, выпалила на одном дыхании:

— Деда, я лечу в Америку, в Майами! Представляешь? Там будет конкурс, меня отобрали. Я буду лучшей балериной в мире! Ура!

— Поздравляю, мое солнышко. Ты и так самая лучшая. Пойдем чай пить.


1946-й

Улица была такой же, как пять лет назад. Ничего не изменилось: те же двухэтажные купеческие дома конца XIX века, трещины в асфальте, растущие вдоль дороги тополя с серебристой листвой. Ранним утром все так же аккуратно дворничиха взмахивала метлой, наводила порядок в своем хозяйстве.

Сусанна и Борис остановились. Это была та самая дворничиха из их дома. Борис взял жену за руку. Несколько метров отделяли их от женщины. Каждый шаг давался с трудом.

— Здравствуйте. Вы нас помните?

Дворничиха подняла голову, сжала метлу обеими руками, прошептала одними губами:

— Помню.

— Йося…

— Давайте присядем.

На скамейке под тополем долго разговаривали трое: красивая молодая дама — стройная, с закрученными в узел темными волосами и большими печальными глазами, высокий лысеющий мужчина, не отпускавший руку жены, и пожилая женщина, выглядевшая уставшей, несмотря на ранний час. Женщина говорила быстро, глотая слова, сбиваясь.

— Я знаю, вы знаменитая. Я видела однажды, как вы танцевали. Женщина-змея… До сих пор стоит перед глазами. И ваш костюм, как чешуя, блестел, и музыка… Да-да, вы знаменитая балерина, но вас бы это не спасло. Вам повезло, что вы тогда были на гастролях. Я стояла, просто стояла возле дома и смотрела, как их вели. Что я могла сделать? Ваша мама вытолкнула Йосю ко мне. Я быстро увела его в подъезд. Он жил с нами, никто не выдал. У меня своих четверо, похоронку на мужа получила. Очень тяжело было. Поверьте, это приличные люди, достойные люди…

— Какие люди?

— Я расскажу все, не торопите. Они подошли ко мне, сказали, что знают про Йосю, про то, что он мне не родной. Мужчина такой представительный, полковник, кажется, и женщина очень милая. Объяснили, что у них нет детей, что они хотят взять Йосю и воспитывать как своего сына. Я ведь не знала, что с вами, живы ли. Это были порядочные люди, небедные. В общем, я отдала им Йосю.

— Отдали? Просто так отдали чужим людям нашего сына?

— Я спасла вашего сына. Он сейчас жив и в хорошей семье.

— Кто они? Фамилия? Куда они уехали?

— Не знаю, куда уехали. Фамилию я не спросила. Мужчину звали Николай, точно помню, жена так к нему обращалась: Коля. А как женщину… Забыла, не могу вспомнить.

Сусанна заглянула мужу в глаза:

— Мы найдем Йосю? Найдем?

— Найдем. Объездим всю страну и найдем. Война ведь закончилась. Мы победили, теперь совсем другая жизнь будет.

Дворничиха смотрела на них с грустью и качала головой.


1945-й

Новые мама и папа велели Йосе забыть свое имя. Теперь его звали Коля, как нового папу, — Николай Николаевич. Йося был послушным мальчиком, он очень старался, но забыть у него не получалось. Настоящая мама приходила во сне каждую ночь, звала его: «Йося, Йося, кум цу мир, майн либер зунеле, кум цу мир».

Настоящая мама у Йоси была самой красивой на свете, а еще она была балериной. Раньше Йося всегда сидел в театре с бабушкой в первом ряду и смотрел, как мама танцевала. Потом он долго вместе с другими зрителями аплодировал. После концерта Йося вместе с мамой и бабушкой ехал домой, а рядом на сиденье автомобиля горой лежали букеты. Запахи разных цветов смешивались, мама смеялась и целовала его. Йося был счастлив.

У настоящей мамы был танец, который Йося очень любил. Конферансье в белой рубашке с бабочкой объявлял: «А сейчас, уважаемая публика, вас ждет невероятное представление. Наша несравненная звезда балета исполнит танец “Женщина-змея”». Это был удивительный танец: мама кружилась, замирала и извивалась, чешуя на ее костюме переливалась и блестела. Костюм змеи мама всегда оставляла в детской на специальной вешалке: Йосе нравилось смотреть, как сверкает в темноте чешуя, в его маленькой головке возникал таинственный мир, населенный добрыми феями, и мальчик засыпал.

Новые папа и мама тоже поселили Йосю в отдельную комнату. Только в ней не пахло цветами и мамиными духами, не рассыпались по вечерам волшебные лучи, никто не приходил поцеловать его на ночь. Со временем Йося стал забывать свое имя. Его все звали Коля. Он был послушным мальчиком.


Из Майами

Самолет из Майами приземлился вовремя. Николай Николаевич дождался звонка сына из аэропорта, поставил в комнату внучки вазу с букетом белых лилий, нарезал любимый Лизин «изумрудный» салат из разных овощей зеленого цвета. Он не успел полностью накрыть стол. Лиза ворвалась в гостиную ветром.

— Дедушка, дорогой мой дедушка, это было здорово! Такой Кармен мир еще не видел! Мне аплодировали дольше всех! Цветов было много и подарков! У меня второе место! А первое… Сейчас я тебе все покажу, дедушка. Вот, смотри, — Лиза открыла фото на планшете, — это мы вместе с той девушкой, которая победила. Она необыкновенная. Видишь, какой у нее костюм — как будто змеиная кожа. А танец… Знаешь, все по справедливости, она правда первая. Танец ее назывался «Женщина-змея». Смотри, смотри: слева я, а рядом она, в блестящем костюме. Мы теперь подруги на всю жизнь. Дедушка, такая история, такая история интересная! У нее прабабушка была знаменитой балериной, она и придумала танец «Женщина-змея». Про нее тогда давно, когда еще СССР был, все газеты писали. Потом она из гастролей не вернулась, осталась в Америке. Это фото, видишь, оно из старой газеты. А мою подругу тоже Сусанна зовут, как ее прабабушку. Ой, дедушка, когда Сусанна танцевала, фотографию ее прабабушки на экране показывали. Представляешь? И костюм был точно такой — как чешуя змеиная переливался. Только Сусанна совсем по-русски не говорит. Мне теперь нужно английский подтянуть. Ты меня слушаешь? Дедушка, слышишь? Что с тобой? Сердце? Дедушка! Мама! Мама!

Николай Николаевич уже не слышал внучку. Он слышал голос. Женщина звала его нежно: «Йося, Йося, кум цу мир, майн либер зунеле, кум цу мир».



* Йося, Йося, иди ко мне, мой любимый сыночек, иди ко мне. (пер. с идиша)