Фактор страха

“Серая зона” – история о морали и вере, существовавшей в том месте, которое не должно было возникнуть никогда. Тим Блэйк Нельсон – уникальный в своем роде американский артист. Его работа в качестве драматурга, режиссера и актера своеобразна. Он не коренной житель Нью-Йорка, впрочем, как и многие из этого города. Тим называет себя “евреем из Тулсы (штат Оклахома), представителем народа из Библии”, используя при этом сельский говор. Основанный на его собственном сценарии, первый фильм Нельсона “Око Б-га” был поставлен в маленьком оклахомском городке. Кинолента о вере, преданности и наказании представляет экстраординарную игру таких актеров, как Марта Плимтон, Хал Хулброк и Кевин Андерсон. Как актер Нельсон более известен по фильму “О, брат, где же ты?”, в котором он сыграл вместе с Джорджем Клуни и Джоном Туртурро.

Фильм “Серая зона” – наиболее самостоятельная работа режиссера. В середине 90-х в “The Drowned and the Saved” Нельсон неожиданно обнаружил эссе Примо Леви про специальное подразделение Зондеркоманды, в которой служили евреи, силой принужденные стать одной из деталей фашистской истребительной машины. Когда Нельсон прочел работу Леви, он узнал, что этих людей ставили перед моральной дилеммой. Евреи из Зондеркоманды – те же заключенные лагерей смертников, которые были отобраны нацистами для подготовки своих сотоварищей к смерти, а затем – и выноса трупов из газовых камер. Перед началом кремации заключенные, состоявшие в Зондеркоманде, раздевали умерших, отбирали драгоценности, лишали волос и даже зубов, чтобы смертоносная машина работала как можно эффективнее. Тех, кто отказывался выполнять подобные обязанности, расстреливали на месте, поэтому многие выбирали самоубийство взамен бесчеловечной экзекуции. Многие из тех, кто становился палачом, жили не более 4-х месяцев и, не выдержав, обрывали свою жизнь суицидом. В обмен на помощь в убийстве еврейских сотоварищей “работникам” Зондеркоманды полагались привилегии: более просторные камеры, приличное питание, книги, сигареты, алкоголь и даже право присваивать скудное имущество сожженных евреев.

“После прочтения эссе я задумался над нелегкой судьбой этих людей, — говорит Нельсон. — В свои 30 я был крепким мужчиной. А если подобное случилось бы в моей жизни? Я не могу сказать, что бы я сделал, окажись перед этим немыслимым выбором. Этот вопрос стал меня преследовать”.

Годом раньше Нельсон написал сценарий о том, как семья его матери сбежала из Германии накануне “Хрустальной ночи”, когда нацисты объявили всему миру, что намерены освободить Германию, а затем и Европу от еврейского населения. Режиссер пришел к выводу, что его работа не раскрывает ни одного нового аспекта Холокоста, и отложил сценарий. Напротив, история о вынужденных работать в Зондеркоманде, которой так заинтересовался Тим, никогда не была экранизирована. “Я рос, посещая синагогу и еврейскую школу, но никогда не слышал о Зондеркоманде”, — объясняет Нельсон.





Консультируясь с Леви, Нельсон прочитал книгу воспоминаний “Аушвиц: свидетельские показания доктора” (“Auschwitz: a Doctor's Eyewitness Account”) Миклоса Нийжли (Miklos Nyiszli), венгерского еврея, который был ассистентом пресловутого доктора Менгеле, проводившего сомнительные медицинские эксперименты над заключенными Аушвица. Нельсон лично выбрал некоторые моменты из книги Нийжли для будущего спектакля, а затем и фильма. Доктор стал одним из героев первой постановки “Серой зоны” в 1996 году в Нью-Йорке. Спектакль не сходил со сцены и закрыл сезон, завоевав множество наград, в том числе премию Оппенгеймера от “New York Newsday” и премию “Оби” (“Obie”) в четырех номинациях.

Спасая свои души

Сюжетный стержень фильма Нельсона держится на группе из 12-ти венгерских евреев из Зондеркоманды, которые помогали планировать почти успешно закончившееся восстание, произошедшее в лагере осенью 1944 года. Волнения начались после того, как в газовой камере под грудой трупов была найдена чудом уцелевшая девушка, и группа попыталась ее спасти. Четыре героя фильма списаны с реально живших людей (Миклос Нийжли, Йосеф Менгеле, Эрих Мушфельдт и молодая девушка), а вымышленные характеры – Хоффман, Розенталь, Шлермер и Абрамович появились после изучения Нельсоном дневников членов Зондеркоманды, которые были некогда найдены в Биркенау. Судя по дневникам, это не были евреи, обливающиеся слезами и запуганные, какими обычно изображали заключенных евреев в повестях о Холокосте. Зачастую они были грубы и нечестивы, не читали молитв и не рассуждали о Б-ге. Делали все, лишь бы выжить.

Нельсон акцентирует внимание на том историческом факте, что концлагерь постепенно наполнялся внутренней ненавистью между самими евреями: “Все зависело от условий в лагере, а особенно функционирования группы Зондеркоманды, которая выставляла напоказ все постыдные качества в человеке, “лучшими” из которых являлись подозрение, жадность, ксенофобия и ненависть к самому себе”.

С целью показать обратную сторону вопроса Нельсон распрощался с европейскими представлениями о Холокосте и “эксцентричной речью” героев в фильмах, вместо этого позволив актерам, играющим евреев в “Серой зоне”, говорить как обычно, не используя местечковый акцент. “Хотя фильм снят на английском, предполагается, что герои говорят на родном венгерском языке. У них нет еврейского акцента, который никогда не переставал меня смущать в фильмах о Холокосте”, — говорит режиссер.

Новый взгляд на фатальный исход

Другая сюжетная линия картины – о женщинах, работницах военного завода близ Биркенау, тайно передававших вынужденным работать в Зондеркоманде евреям черный порох, прятавших его в тележки, в которых перевозили трупы в крематорий. В картине представлены четыре женщины, ведомые молодой полячкой Розой Роботой, которых нацисты подвергли жестоким пыткам и публично повесили, так и не узнав, для чего они воровали порох.

День восстания спецотряда Зондеркоманды был назначен на 7 октября 1944 года, а в качестве оружия были приготовлены камни, топоры, молотки, самодельные гранаты и немного пистолетов, переданных в крематорий местными партизанами. Согласно многим свидетельствам, восстание было инициировано евреями из Зондеркоманды при крематории № 3, выступившими против собственного заключения в газовую камеру, срок которого уже приближался. Но Нельсон остановился на версии одного отчета, по которому бунт начался после того, как один сумасшедший венгр поджег свой матрац. Нельсон объясняет свой выбор случайного начала мятежа тем, что эта версия подходит его решению показать восстание в “Серой зоне” действом, вызванным отчаянной безнадежностью положения евреев, а не героизмом. “Я хочу разъяснить зрителям, что восстание с самого начала было обречено на крах, и не было бы массового убийства немцев на волне героизма. Возможно, восстание было плохо организовано”.

От сценария к фильму

Сценарий Тима Нельсона и участие актера Харви Кейтеля привлекли кинозвезд высокого уровня: Дэвида Аркетта, Стива Бушеми, Аллана Корданера, Миру Сорвино и Наташу Лайонн, а также Дэвида Чандлера, участвовавшего в изначальной сценической постановке. Нельсон оценил всех актеров, которые воплотили в свои персонажи разнообразные стили игры и свой собственный жизненный опыт. Понимая, как сложна будет каждая сцена в эмоциональном и физическом плане, он тщательно изучал потенциальных актеров, что позволило ему постепенно и методично собрать актерский ансамбль, который мог пройти все трудности сообща. В свою очередь, актерский состав благодарит его за чуткость и твердость воли. Говорит Мира Сорвино: “Он четко разъяснял то, что хотел увидеть в сцене, но покидал помещение, когда актер репетировал. Он режиссер, о котором мечтает каждый актер”.

Перед тем как начались съемки, Нельсон собрал всех актеров и раздал своеобразные руководства. Он детально объяснил мир, который они должны создать, а также высказал все свои идеи, как сыграть и снять “Серую зону”. В конце его обращения к актерам говорится: “У нас есть счастливая возможность создать фильм, какой еще никто не видел, фильм, который заставит каждого задуматься и задать самому себе вопросы. Я надеюсь, если наша работа будет успешной, наша аудитория задумается под воздействием фильма”.

Многоликий ужас

Бестолковый, неповоротливый Дэвид Аркетт играет роль узника Аушвица в фильме о Холокосте? Нет, это отнюдь не шуточное занятие, это настоящая каторжная работа.

“Съемки фильма Тима Блэйка Нельсона “Серая зона” были неописуемо печальны, трудны и наполнены горечью, — признается Аркетт. – С другой стороны, всех охватывало чувство того, что участвуешь в создании чего-то очень важного. Это не тот вздор, которым сейчас занимаются многие режиссеры”.

Аркетт, должно быть, и сам признает, что неплохо показал себя в фильме “Крик”. Тупой полицейский Дью в хоррор-трилогии “Крика”, сыгранный Аркеттом, оставил несмываемый отпечаток в жанре триллера. Было бы легко не принимать во внимание этого актера, если не знать его интересную актерскую семью. Его сестры Патрисия, Розанна и брат Алексис – тоже актеры, известные по "Eva Destruction". У Аркетта также имеется склонность к созданию интересных независимых фильмов, таких как "Happy Here and Now" и "Stealing Sinatra". Но некоторые видят за абсолютно тупым образом полицейского Дью нечто другое. Акриса фильма “Друзья” Кортни Кокс, например. Она впервые встретилась с Аркеттом на съемках фильма “Крик”, после чего они поженились и прожили вместе три года. Да и режиссер “Серой зоны”, оценив работу Аркетта, сказал, что увидел в игре актера “комичную неловкость”, основанную на некоем смущении.

Смущение? Аркет улыбается: “Из всего, что говорит Тим, я едва могу понять половину. Конечно, мой юмор исходит из собственной неповоротливости и чувства неловкости от того, что я заключен в свое тело”.

В фильме “Серая зона” Аркетт раскрыл себя с новой стороны. Он сыграл члена Зондеркоманды, заключенного еврея, силой вынужденного отводить в газовую камеру своих сотоварищей по концлагерю в обмен на отсрочку собственной экзекуции.

С одной стороны, члены Зондеркомнды- это предательские привратники ада, но с другой – они сами являются жертвами.

В первых кадрах фильма действие происходит в Болгарии, где Аркетт выносит трупы в крематорий: “Я всегда отводил глаза в сторону, потому что мне было так неловко смотреть на обнаженных статистов, и я пытался отнестись к ним с уважением. Как-то мне нужно было поднять женщину, жену одного старика. Я спустился в газовую камеру, и, когда я увидел женщину, мне вдруг показалось, что это моя мать. Моя мама (она умерла три года назад) страдала раком груди, и ей пришлось остричь волосы. У этой женщины были такие же пышные волосы и натуральные груди, как у моей мамы до болезни. Эта ситуация просто выбила почву из-под моих ног, но это заставило меня почувствовать, что я должен был оказаться именно здесь. Этот момент для меня был самым волнующим во время съемок”.

Но едва ли трудный момент в фильме был только один. В кинокартине показан долгий разговор Аркетта с юной еврейкой, во время которого он пытался объяснить или понять, что он вынужден делать. “Мы сделали 22 кадра этой беседы. Тим хотел выбрать один из различных вариантов. Во время одной из съемок кадра я буквально потерял рассудок. У меня началась истерика. В тот момент, когда мне стало совсем не по себе, Тим высидел до конца съемок, затем подошел к девушке и схватил ее за шею, как будто пытался задушить. Это стало для меня настоящим символом всего фильма”.