Поздний вечер в Сан-Ремо

Как и зачем вице-король Индии и Лорд-председатель Тайного совета Его Величества добивался создания Государства Израиль – в рассказе нашего исторического обозревателя.

Многие знают, что создание Государства Израиль должны были на самом деле провозгласить 15 мая 1948 года, но поскольку этот день выпадал на шаббат, торжественные мероприятия перенесли на 14-е. Однако мало кто знает, что эти дни для провозглашения были выбраны совсем не случайно, поскольку именно на 6 ияра по еврейскому календарю приходится годовщина конференции в Сан-Ремо. А на днях исполнилось ровно 100 лет с той конференции, значение которой для еврейской истории поистине трудно переоценить. И осознаёшь это, только вчитываясь в её протоколы.

Итак, 19 апреля 1920 года в пасторальный итальянский городок Сан-Ремо прибыли главы правительств Великобритании, Франции, Италии и Греции, а также специальные представители бельгийского и японского дворов. Несколько видных деятелей сионистского движения, в том числе и будущий первый президент Израиля Хаим Вейцман, тоже присутствовали на конференции, но числились неофициальными гостями.

Главной целью «сходки» глав тогдашних сверхдержав стал окончательный раздел Османской империи, который вытекал по итогам Первой мировой войны. Изначально участникам конференции казалось, что все вопросы были закрыты в ходе состоявшейся двумя месяцами ранее встречи в Лондоне и осталось лишь подписать заранее подготовленные документы. Но в итоге конференция затянулась на неделю и сопровождалась бурными спорами, переходившими временами в настоящие скандалы.

С самого начала конференции выяснилось, что французы сильно недовольны урезанием их прав на управление Сирией и в отместку решили поставить под сомнение полновесность британского мандата на Палестину. Бывший вице-король Индии маркиз Джордж Керзон, занимавший на тот момент посты главы английского МИДа и лидера палаты лордов, исходил из того, что в основе британского мандата лежит Декларация Бальфура, предусматривающая создание в Палестине «национального очага еврейского народа». Но тут французская делегация вдруг поставила под сомнение саму Декларацию.
– Я не припоминаю, чтобы все державы пришли к консенсусу по поводу заявления лорда Бальфура, – неожиданно заявил французский дипломат Бартелло. – Этот вопрос следует сначала поставить на утверждение Лиги Наций.
– Месье Бартелло, вероятно, плохо знаком с историей вопроса, – парировал в ответ лорд Керзон. – Но условия Декларации Бальфура были переданы министру иностранных дел Франции Пишону еще в феврале 1918 года, одобрены президентом США Вильсоном и такими странами, как Италия, Греция, Китай, Сербия и Сиам. Так что Декларация Бальфура уже одобрена большинством государств, входящих в Лигу Наций, и является общепризнанным документом.

Но выслушав эту сентенцию, Бартелло даже не повел бровью и продолжил настаивать, что правительство Франции никогда официально не признавало Декларацию Бальфура и, таким образом, она не может рассматриваться в качестве документа, определяющего будущее Палестины.

Итальянский премьер-министр Франческо Нитти вмешался в этот спор с попыткой всех примирить, но в итоге ещё сложнее запутал решение вопроса: «Нет никакого смысла копаться в истории, поскольку все великие державы в целом согласились на создание национального дома для евреев. Однако эти дебаты выявили разногласия между Францией и Англией относительно прав нееврейских общин на Землю Израиля и статуса римско-католической церкви на Востоке. В связи с этим я предлагаю создать международный комитет, чтобы предложить новые правила для Святых мест, а также механизмы решения религиозных споров».

Французский премьер Александр Мильеран зацепился за слова итальянского коллеги, поскольку увидел в них возможность отложить решение вопроса, а возможно, оспорив права британцев на единоличное управление Палестиной, добиться двойного англо-французского мандата.
– Для евреев должен быть создан национальный дом – с этим все согласились, – заявил Мильеран, признав тем самым условия Декларации Бальфура и поставив наконец на место своего зарвавшегося советника Бартелло. – Но встаёт вопрос о правах нееврейских организаций. И хотя я уверен, что Британия продемонстрирует в данном вопросе свой знаменитый либерализм, я всё же прошу рассмотреть этот вопрос с учётом того, как много Франция и французы сделали для сохранения Святой Земли для христианской цивилизации.

Но англичане были слишком умны, чтобы попасть в эту ловушку, и британский премьер Ллойд Джордж за словом в карман не полез:
– Я отдаю должное Франции, которая выступала в качестве защитника интересов католической церкви в то время, когда Святая Земля находилась под властью турок, но сейчас ситуация изменилась. Англия – это не Турция! – напомнил британский премьер и предупредил о последствиях: – Превращение Франции в опекуна католиков на Земле Израиля не только оскорбит и унизит Великобританию, которая несёт ответственность за управление этой страной, но приведет к двойному правлению.

А значит, к конфликту между Британией и Францией – но этот последний аргумент Ллойд Джордж не стал произносить вслух: он и так был очевиден всем сторонам.

В итоге в тот день британская позиция победила, но уже наутро французы пошли в новую атаку и стали требовать вообще невероятного – полного исключения из итоговой резолюции пункта об осуществлении британскими мандатными властями Декларации Бальфура, что ставило под сомнение саму возможность создания еврейского государства. Причём в качестве обоснования французский премьер Мильеран и другие члены его делегации приводили полу-антисемитский набор клише: мол, евреям в Европе так хорошо, что все они сплошь против сионизма и ни в какой Израиль ехать совсем не собираются.

Но лорд Керзон, переговоривший накануне вечером с Вейцманом, решил стоять до конца. В итоге помог французам слезть с того высокого дерева, на которое они забрались, всё тот же итальянский премьер Нитти, составивший крайне витиеватую формулировку данного пункта резолюции. В окончательном варианте она звучала так: «Поскольку основные союзные державы согласились с тем, что правительство мандата будет нести ответственность за выполнение Декларации, данной правительством Его Величества 2 ноября 1917 года и ратифицированной остальной частью Лиги Наций, чтобы создать национальный дом для еврейского народа на Земле Израиля, то это будет сделано при строгом соблюдении следующего условия: не будут предприняты никакие шаги, которые нанесли бы ущерб гражданским, политическим и религиозным правам нееврейских общин».

Таким образом, конференция в Сан-Ремо определила рамки британского мандата на Палестину, среди которых было и «возрождение национального дома еврейского народа». Тем самым, кстати, евреи были впервые признаны полноценной нацией, а не просто религиозной общностью, как считалось до этого. Более того – международным сообществом было признано право евреев на территорию Палестины в силу их исторической связи с этой землей.

Это и имел в виду первый израильский премьер-министр Давид Бен-Гурион, заявляя, что «мы возродили еврейское государство, опираясь не на право силы, а на силу права». Именно возродили, а не основали. И нынешний план Трампа по решению арабо-израильского конфликта, базирующийся, в сущности, на всё той же Декларации Бальфура и многотысячелетнем историческом праве – это просто возвращение в Сан-Ремо ровно сто лет спустя.