Старик и замок

Двести еврейских детей прятали в древнем замке во Франции, построенном русским дворянином. Повзрослев, они снимались у Полански, писали бестселлеры – и придумали движение «хиппи».

«В самом сердце живописной Новой Аквитании расположено историческое сокровище – замок Шато де Шомон, – описывал здание историк Питер Орью. – Некогда великолепное поместье XIX века с башенками, парадными лестницами и витиеватыми окнами сегодня пребывает в руинах. С тех пор как в 1986 году здание уничтожил пожар, оно стоит как призрачное напоминание о своем славном прошлом».

Британский блогер и шеф-повар Дэн Престон впервые посетил руины Шато де Шомон в 2021 году. Он запечатлел этот визит на своем YouTube-канале, назвав видео «Побег в сельскую Францию». Позже из небольшого ролика вырос целый культурный проект: Престон выкупил замок, а процесс его реставрации превратил в многосерийное шоу, которое уже набрало около 35 миллионов просмотров в интернете.

Но чем больше новый владелец погружался в историю здания, тем больше тайн оно открывало. «Самое главное ждало меня впереди. Когда я узнал, что во время Второй мировой замок был убежищем для сотен еврейских детей, его восстановление превратилось в мое личное дело чести», – говорит он.

Вплоть до 30-х годов ХХ века в замке проживали семья и потомки оперной певицы Евгении Барде. Здание еще в 1886 году построил для Барде некий «русский покровитель» – возможно, связанный с императорской семьей. Однако накануне Второй мировой войны дочь певицы сдала замок еврейской благотворительной организации OSE – «Оказание помощи детям». Франция пала под натиском нацистов летом 1940 года. Почти сразу в стране – и в той ее части, которую оккупировали немцы, и в той, где обосновалось коллаборационистское правительство Виши – приняли ряд антисемитских законов: евреев переписали, ограничили в свободе передвижения и, наконец, с лета 1942 года начали отправлять в лагеря уничтожения. Шато де Шомон оказался в «свободной зоне» – так называли свою территорию коллаборационисты. И хотя никакой свободой там не пахло, все же удаленность от Парижа и немецкой администрации позволили сделать замок тайным приютом для еврейских детей.

«Детей привозили из тех уголков Франции, где уже вовсю бушевали репрессии. OSE имела тесные контакты с местными партизанами: беженцам оформляли поддельные документы, выдавая их за сирот-католиков. Некоторые из них могли оставаться в замке годами. Другие не задерживались надолго и через тайную логистику Сопротивления переправлялись в более удаленные районы или вовсе вывозились из страны», – пишет журналистка Николь Ламперт.

Среди сотен еврейских детей часть своего детства в Шато де Шомон провела Фанни Бен-Ами – в будущем она стала известной писательницей и написала мемуары о том времени. Уже в наше время их экранизировали в фильме «Путешествие Фанни». «Это был большой дом из красного кирпича и камня. Жизнь в нем была размеренной и спокойной: можно было подумать, что войны вовсе не существует», – писала Бен-Ами. По ее словам, недалеко от замка располагалась небольшая деревня, ее жители знали, что в Шато де Шомон под видом католических сирот скрывают еврейских детей – но молчали, храня тайну. Маленькие обитатели замка даже ходили в одну школу с деревенскими детьми, многие из них подружились.

«Это затишье продолжалось почти три года – до 1943-го. Потом в деревню назначили нового священника и он, прознав о еврейском убежище в стенах замка, сдал его полиции», – рассказывала Бен-Ами. Сразу после этого детей стали срочно эвакуировать. Фанни и двум ее сестрам, которых прятали в других французских деревнях, удалось сбежать в Швейцарию. «Мне было всего 13, и тут на меня свалилась ответственность за жизнь двух младших сестер. Я была в ярости на всех сумасшедших взрослых, развязавших войну. В чем была моя вина? Я не крала, не убивала, разве это преступление – быть еврейкой?» – вспоминала она. В 50-е Фанни Бен-Ами эмигрировала в Израиль. Она говорила, что настоящая «катастрофа» началась для нее уже после войны – когда она узнала, что ее мать и отец, успевшие спрятать ее в замке, погибли.

В 1940 году некоторое время в стенах Шато де Шомон провел и Билли Грэм – в будущем известный промоутер и член «Зала славы рок-н-ролла». Повернись его судьба по-другому в годы войны, и мир мог бы лишиться рок-музыки: в 60-е Грэм продюсировал сразу несколько ключевых групп хиппи-волны – среди них Grateful Dead, Jefferson Airplane и певица Дженис Джоплин. Настоящим именем Билли Грэма было Володя Вульф Грайонка, он родился в Берлине в 1931-м в еврейской семье. Летом 39-го родители буквально впихнули его в последний поезд до Парижа, перед тем как немецкие границы для евреев закрылись окончательно. В отличие от Фанни Бен-Ами, Грэм не задержался в Шато де Шомон: уже в конце 1940 года ему удалось уехать в Америку.

Погружаясь в эти истории, новый владелец замка Дэн Престон, по его словам, чувствовал «восхищение и трепет». В конце концов он сам нашел одного из выживших, который 80 лет назад скрывался здесь от нацистов. Им стал 89-летний французский комик Юдка Херпсту. Престон пригласил его посетить руины Шато де Шомон и рассказать, как здесь жилось. «Детей было так много, что кроватей не хватало на всех – мы спали по двое на одной. После отбоя я любил кривляться и смешить остальных: кажется, уже тогда во мне жил талант комедианта», – рассказал Херпсту, который позже сделал карьеру в театре и на ТВ. Он прославился, когда в 68-м создал Попека – персонажа с ярким идиш-акцентом, одетого в черный костюм и шляпу. Кроме того, Херпсту снялся в короткой роли в фильме «Пианист» Романа Полански.

«После всего, что я услышал и увидел, реставрация замка Шомон стала не просто проектом. Это похоже на любовь, на цель или, если хотите, на восстановление справедливости», – говорит Престон. По его словам, на все работы может уйти до пяти лет – и это минимальные сроки, если продолжат поступать деньги от рекламы на YouTube. Помимо разбора завалов, Престону предстоит восстановление крыши, ремонт лестниц, проведение проводки и сантехники, а также переустановка окон. И это только первоочередные задачи. «Честно говоря, я не думаю, что смогу все это осилить. Но я должен попытаться», – признается Престон.