Плюс личный опыт

Услышав историю жизни Германа Розенблатта, человека, пережившего Холокост, Тони Кёртис загорелся идеей перенести ее на экран. Сегодня живая голливудская легенда готовится к исполнению главной роли в фильме «Love is a Survivor», который рассказывает об испытаниях, выпавших на долю Розенблатта в годы нацизма, о сильной любви, которую он встретил в кругу друзей и родственников. В основу киноленты легли воспоминания главного героя. А выпускает фильм компания «Atlantic Alliance Pictures», многие из сотрудников которой работали еще над «Пианистом» и «Списком Шиндлера». Съемки начнутся в сентябре и пройдут в Польше и Нью-Йорке.

«То, что эта история любви разворачивается на фоне Холокоста, делает ее особенной», — объясняет сам Розенблатт, проживающий сегодня в Майами. Оказавшись вырванным из рук отправленной в Треблинку матери, Герман голодал, его избивали нацисты. Но невзирая на все это он все же сумел остаться человеком и сохранить живую любовь к своим братьям.

Он немного смущен тем, что представлять его образ в фильме вызвался столь известный актер, как Кёртис, которого он хорошо помнит с юных лет еще по кинокартинам «В джазе только девушки» и «Спартак». Впрочем, схожие чувства испытывает и сам Тони, много и усердно работающий, чтобы произвести впечатление на живой прототип изображаемого героя. «Я действительно хочу, чтобы он увидел во мне образ именно того человека, каким был он сам», — признается актер.

Фильм прослеживает историю Розенблатта начиная с детских лет. Кёртис исполняет роль уже взрослого героя: «Глядя на маленького Розенблатта, хочется увидеть его уже мужчиной. Что произошло с ним? На что он способен?..» — рассуждает актер. Чтобы сконструировать образ своего персонажа на экране, Бернард Шварц (а именно таково настоящее имя Тони Кёртиса) собирается привлечь и свой собственный опыт, которого у него, надо полагать, предостаточно: он родился в 1925-м и провел детство в одном из нееврейских кварталов Нью-Йорка, где насмешек и угроз антисемитского характера перепало на его долю с лихвой. «Все это порождало во мне ответную враждебность. У меня не было достаточного опыта в жизни, чтобы понять, откуда идет эта злоба», — вспоминает он.

Попав в Голливуд и став Тони Кёртисом, актер не забывал о своих еврейских корнях. И хотя в сороковые годы евреи едва ли были редкостью в киностудиях, Кёртис по-прежнему не покидало ощущение некоторого напряжения: «Некоторые из моих еврейских собратьев забыли, что это такое… Я самодостаточный человек, но чтобы развивать себя, использую семейные корни».

Может, потому, даже изменив свое имя, Кёртис никогда не пытался отстраниться от своего культурного происхождения. Он вспоминает: «Мне не раз приходилось сталкиваться с ситуациями, когда старые евреи подходили ко мне и шептали: “Привет, Берни”. И я улыбался в ответ: “Вам не надо шептать — мои имя действительно Берни”».

Чтобы понять глубину утрат Розенблатта, Кёртис вспоминает о друзьях, которых потерял в Голливуде за долгие годы своей карьеры. Среди них — такие имена, как Фрэнк Синатра, Кэри Грант, Джек Леммон и Мэрилин Монро. И хотя он не пытается сравнивать глубину собственных потерь с потерями Розенблатта, в личных ощущениях все же находит некоторое созвучие той пустоте, которую предстоит заполнить его герою: «Как-то я проснулся ночью, пытаясь вспомнить что-то смешное, произошедшее со мной и Синатрой в Вегасе. Это именно то ощущение, которое я пытаюсь найти и воплотить на экране».