Исчезнувшая страна

Историки, веками пытающиеся разгадать тайну существования Атлантиды, идут, с нашей точки зрения, неверным путем. Есть всего один очень надежный способ проверить реальность существования той или иной страны. Если она существовала, то в ней обязательно была еврейская община со своей собственной историей. Об этом, в свою очередь, должны были обязательно сохраниться записи — в переписке с евреями других стран или в генизе каирской синагоги. Нет таких записей — значит, и страны не было. Впрочем, мы, конечно же, не придаем этой гипотезе излишне серьезное значение…

Положа руку на сердце: много ли вы знаете о Византии? Для большинства современных людей она представляется чем-то вроде Атлантиды: красивые легенды, «византийские интриги» и пресловутый «щит на вратах Цареграда», вроде бы приколоченный в X веке полулегендарным Олегом

А ведь была, существовала с IV по XV век на Востоке великая держава, откуда на Русь (и не только) пришло православие, пришли многие искусства и науки. И зародыши такого антисемитизма (точнее сказать, юдофобии), что и по сей день не расхлебать…

Возникла Византия (точнее, Восточная Римская империя) в результате постепенного распада единой Римской империи на Западную и Восточную части. Византийцы продолжали называть себя римлянами (или ромеями), но государственным языком у них стал греческий. Территория же несоизмеримо превосходила современную Грецию; включая в разные времена и Балканы, и Малую Азию, и Палестину со все еще многочисленным немирным еврейским населением, и Сирию, одной из первых ставшую христианской, и Египет. При Юстиниане Великом византийские легионы покорили даже Италию, Пиренейский полуостров и Северную Африку.

И везде существовали еврейские общины: ведь в позднем Риме иудаизм (несмотря на все еврейские восстания и «иудейские войны») считался религией, допускаемой законом. Ну, а закон, конечно же, был пережитком и родимым пятном языческих времен. Особенно занимало благочестивого императора Константина и его не менее благочестивую матушку Елену превращение Палестины в страну исключительно христианскую. Действительно, странно как-то получалось: Святая, понимаете ли, земля, а живут на ней неудобно даже сказать кто… Палестинолюбивые арабы еще в тех краях не появились, а появись они со своими претензиями, первой бы яростно возмутилась христолюбивая Сирия. И продолжала бы бешено возмущаться до тех пор, пока не превратилась в мусульманскую. Примерно так, в общем-то, и получилось. Каким оплотом ислама стала теперешняя Сирия, в каких убежденных мусульман превратились ее носатые и курчавые жители!.. Но — тогда это все было еще делом будущего. Тогда просто хотелось очистить страну от евреев. В Западной Европе лет через семьсот такие вопросы решались гораздо проще: изгнать — и дело с концом. Но в Европе-то их редко бывало больше сотни душ на город, и гнать было куда как легче.

Во времена, о которых мы повествуем, евреи хорошо владели оружием, а уж за Эрец Исраэль бились с неукротимостью львов.

Но можно было пойти и другим путем — цивилизованным, византийским: придавить, ограничить, да так, чтоб сами разбежались. И сын Константина, Констанций (тоже, по всему видать, юноша благочестивый), запретил евреям вступать в Иерусалим. Точнее говоря, обновил полузабытый древнеримский закон, введенный после Иудейской войны и восстания Бар-Кохбы. Естественно, вместо благодарности он в 351 году получил восстание — с вырезанием христианского населения и прочими эксцессами, которых мы, люди века гуманного и цивилизованного, одобрить, естественно, не можем. Но, кажется, в IV веке никто иначе не поступал... Восстание было подавлено с не меньшей бесчеловечностью.

Настало время Юлиана Отступника. Отступив от христианства, он хотел вернуться к прелестям языческого вольномыслия. И, представьте себе, среди благочестиво, казалось бы, настроенного христианского чиновничества, среди крещеных представителей силовых структур и местной элиты тут же нашлась масса отступников. И евреи вздохнули свободнее и многие из них даже стали обращаться с христианами весьма грубо. А тех все-таки было большинство, и ненависть их к евреям лишь возросла. Когда после Юлиана христианство вернуло себе силу и власть, ненависть эта немедленно сказалась — введением антиеврейских законов.

Много нехорошего о евреях сказал в далеком 387 году в Антиохии святой человек Иоанн Златоуст. В его проповедях евреям приписывались все мыслимые пороки, отчего слова Златоуста обожают цитировать журналы «Молодая гвардия», «Наш современник», многие издания Третьего Рейха да и вообще за полторы тысячи лет на эту тему было издано немало.

Справедливости ради следует добавить, что расизм в византийской антиеврейской литературе отсутствовал. Все можно было исправить легко и просто — отказавшись от Веры Отцов…