«Не моя родина»

Десятилетним мальчишкой Джен Зелиг (Gene Selig) провел несколько месяцев в нацистском концлагере Заксенхаузен близ Потсдама, на территории которого евреи и политзаключенные изготавливали карбюраторы для армейского подвижного состава.

Теперь ему уже 74, и он озабочен вопросами демократии и свободы, вряд ли волновавшими его в Заксенхаузене. Как и многие американские евреи его возраста, Джен превратился из либерала в консерватора. С чего бы, казалось? «Меня беспокоит ситуация в стране, — объясняет он. — С каждым днем мы становимся все “либеральней и либеральней” — в конце концов, может наступить резкий поворот вправо и тогда не миновать гражданской войны. Лозунг “Мы верим в Б-га” в скором времени станет символизировать американский доллар. А ведь начало демократии в этой стране заложили люди богобоязненные».

Джен Зелиг искренне сожалеет и переживает по поводу происходящей в американском обществе переоценки ценностей вообще и взгляда на семью как таковую — в частности. Будучи членом американского Союза гражданских свобод, он вышел из состава этой организации, когда ее руководство поддержало проведение марша неонацистов в Иллинойсе. Он прекрасно понимал, о какой свободе идет речь в уставе союза, хотя время от времени его всячески пытались переубедить. «Члены Союза гражданских свобод отнюдь не являются врагами государства, — продолжает он. — Однако диспуты следовало бы устраивать в более подходящем для этого месте — суде». Он предпочитает не сваливать всю вину на так называемые нацменьшинства: «Наша проблема в том, что мы ставим нацменов ниже самих себя. А ведь при поддержке Америки дела у них на родине пошли бы куда лучше. Ведь мы сегодня поступаем с чернокожими, латиносами и азиатами точно так же, как в свое время поступали нацисты: мы не позволяем им быть людьми».

О Заксенхаузене он вспоминает, скорее, как о трудовом лагере, нежели как о фабрике смерти, хотя во время Второй мировой войны там погибло более 30 тысяч человек, а в 1942-м была оборудована газовая камера. Семья Джена спаслась лишь благодаря начальнику лагеря Шнайдеру, который до войны был клиентом преуспевающего брокера Зигфрида Зелига, главы семейства. В руководстве Третьего Рейха процветала коррупция, и Зигфриду удалось с помощью Шнайдера переправить семейные реликвии в Москву. После этого семья по Транссибирской магистрали добралось до Владивостока, откуда на лодке переплыла в Японию. Это случилось всего за несколько месяцев до Пёрл-Харбора. Конечным пунктом путешествия стали Соединенные Штаты.

Избавиться от немецкого акцента, цепко въевшегося в речь, Джену удалось еще в детстве — благодаря многочисленным американским фильмам с участием короля вестернов Роя Роджерса (Roy Rogers). А много лет спустя ему предоставилась возможность поблагодарить актера лично. Несмотря на то, что гражданином США Джен Зелиг стал еще в 1947 году, эмигрантские корни так просто не забывались: «В этой стране я — гость. Я выбрал США для проживания, но это не моя родина. Американцы тупы. Они ничего не смыслят в политике, не ходят на выборы. Дети в школах совершенно не развиваются. Если там и есть какое-то движение, то разве что из одной аудитории в другую».

Став убежденным республиканцем, он продолжает оставаться борцом с предрассудками, поскольку прекрасно помнит события своего детства и ни в коем случае не желает их повторения.