История филиппинских евреев

Сидя на веранде своего дома в израильском городе Ход-Ашароне, 76-летний Макс Вайсслер вспоминает о Филиппинах, Второй мировой войне и страшных боях февраля 1945 года в Маниле. Все эти воспоминания опять уносят его в эпоху, когда он, еще подростком, оказался на Филиппинах в числе тысячи евреев, бежавших из нацистской Европы.

Он появился на свет в небольшой деревушке на востоке Германии. В ноябре 1938 года, вскоре после печально известной «Хрустальной ночи», местный полицейский предупредил отца восьмилетнего Макса о готовящемся аресте. Вайсслеры были единственными евреями в деревне и решили бежать в Данию. «Датчане вскоре поняли, что мы не туристы. Они предоставили нам выбор — или вернуться в Германию самим, или же они нас посадят на поезд, следующий в Германию, — рассказывает Вайсслер. —Отец сказал, что если он вернется, его арестуют, а значит нам следовало очень быстро подыскать другую страну». Отец направился в посольство США в Копенгагене, получил въездную визу в Соединенные Штаты и уехал на Филиппины, тогда находившиеся под американским правлением. Макс же с матерью вернулись в Германию, чтобы там дождаться, пока будут улажены все формальности и они смогут присоединиться к нему.

О том, что некоторые евреи спасались от Холокоста на Филиппинах, сегодня мало кто знает. А уж о том, что еще до волны беженцев из оккупированной нацистами Европы на Филиппинах уже существовала небольшая, но преуспевающая еврейская община, известно и того меньше. Свою историю она отсчитывает с последних десятилетий испанского колониального правления на архипелаге, когда Леопольд Кан и трое его друзей, известных как «братья Леви», в 1870 году прибыли с Аляски в Манилу и открыли там ювелирный магазин. В последующие тридцать лет на острова приезжали и другие евреи, в основном из Турции, Египта и Сирии, и тоже занимались торговлей.

Однако именно испано-американская война 1898 года способствовала появлению на Филиппинах большого числа евреев. Еще только поднимавшие голову молодые Соединенные Штаты вырвали в ходе этой войны у Испании архипелаг, известный как «жемчужина восточных морей». В американской армии того периода служило немало евреев, многие из которых после прохождения службы на Филиппинах оставались в этой стране. Война привела на острова и других евреев, привозивших в Манилу различные товары для американских солдат, а также строивших там велотрек и первый в стране оперный театр. Многие приехали в Манилу уже после победы американцев, открыв в городе первый универмаг, первый автосалон и первую радиостанцию, а заодно доставив на острова первый автомобиль.

Впрочем, еврейская община на Филиппинах расширялась не только за счет американских евреев. После большевистской революции 1917 году в страну бежало и немало евреев российских. В 1924 году в Маниле была построена первая на архипелаге синагога. Еврейская община столицы разрасталась и процветала вместе со всей страной. В то время Филиппины считались самой спокойной и благополучной американской колонией в Юго-Восточной Азии.

Но в середине 1930-х на острова пришли перемены, очень сильно повлиявшие на жизнь Макса Вайсслера и множества других европейских евреев. В 1935 году Филиппины перестали быть колонией и превратились в содружество. В стране были избраны собственные президент и парламент. Вместе с властью Соединенные Штаты передали новому правительству и право самостоятельно устанавливать иммиграционные законы. В обстановке эпидемии нацизма и преследований евреев в Европе филиппинский президент Мануэль Куизон заявил, что любому еврею, бежавшему на Филиппины, будет разрешено остаться в стране. И покуда слывший тогда антисемитским госдепартамент США отказывал евреям в американских визах, бывшая американская колония принимала их у себя сотнями. Президент Куизон даже предлагал выделить для европейских евреев один из островов архипелага…

В декабре 1940 года Макс Вайсслер вместе с матерью покинул нацистскую Германию и направился на Филиппины к отцу. Потом была долгая дорога через Россию, Китай и Японию, и в феврале 1941 года они наконец встретились с отцом в Маниле. Но вскоре война пришла и туда.

7 декабря 1941 года японцы разбомбили Пёрл-Харбор, а уже на следующий день японские самолеты появились в небе над Манилой и уничтожили базу ВВС США в Кларк-Филде. Японские корабли подходили к Филиппинам все ближе и ближе, и американцы начали выводить свою армию с архипелага. Президент Куизон вместе с филиппинским правительством были эвакуированы в Вашингтон, а 2 января 1942 года в Манилу вошли японские войска. Так началась трехлетняя японская оккупация Филиппин.

Иммиграция евреев в страну была остановлена, а немецкие союзники Японии потребовали, немедленных мер против евреев Манилы. Одурманенные антисемитскими воплями союзников японцы усердно взялись за дело, даже не научившись еще отличать евреев от других иностранцев, и принялись без разбору хватать иммигрантов из «вражеских» стран, таких как США, Великобритания и Австралия, размещая их во временных тюрьмах. Иностранцев же с немецкими и австрийскими паспортами, в том числе и евреев, рассудительные японцы решили не трогать. Благодаря этой невероятной случайности жизнь для немецких и австрийских евреев на Филиппинах практически не изменилась. В Маниле даже продолжала работать синагога, раввином и кантором в которой были беженцы из Германии.

Вайсслер вспоминает, что японцы, в общем-то, неплохо относились к евреям. И даже тех американских и британских евреев, которых они поместили в тюрьму, привозили на автобусах в синагогу по еврейским праздникам.

В начале 1945 года в филиппинском небе вновь появились американские самолеты, а спустя еще месяц, 4 февраля, в Манилу вошли подразделения армии США. Бои за город были крайне ожесточенными. Японское командование отдало приказ удерживать город любой ценой. В результате за месяц боевых действий погибло более ста тысяч филиппинцев, а сама столица была почти полностью разрушена. Синагога лежала в руинах, многие члены еврейской общины погибли, а дом Вайсслеров превратился в бетонный барак, где они жили вместе с несколькими соседями-филиппинцами.

Но вскоре жизнь на островах начала приходить в норму. Старшие Вайсслеры открыли магазин, а Макс отправился в Японию, где начал работать на американскую армию. Вскоре он женился на израильтянке и в 1961 году переехал с женой в Израиль.

Пересказывая эту историю через много десятилетий, Макс Вайсслер хочет лишь одного: чтобы евреи во всем мире узнали, что он и еще более тысячи таких как он обязаны своими жизнями небольшой азиатской стране, которая решилась принять еврейских беженцев, когда их изгоняли едва ли не все другие страны. Недавно филиппинский посол в Израиле Антонио Модена сказал: «Единственное, о чем мы жалеем, так это что не смогли спасти больше».