Под чужими стягами

Имеются в виду, конечно, стяги государств, входивших в гитлеровскую коалицию. Вообще-то, служба евреев в войсках таких стран в большинстве случаев была просто невозможной: введенные расовые законы запрещали любой вид государственной службы включая — причем, особенно! — почетную службу в войсках. Но, как мы видели, такая страна, как Венгрия ухитрилась сделать так, чтобы и волки были сыты, и овцы оказались не целыми.

Трудовые батальоны, состоявшие из евреев и других подозрительных личностей (к примеру, румын из временно вернувшейся под венгерское управление спорной Трансильвании), исчезли на Восточном фронте: кто под русским огнем, кто — сдавшись в плен. Тогда-то и появились первые и, казалось бы, совершенно противоестественные сведения о евреях-фашистах (напоминаем, что для наших солдат «фашистом» был всякий, кто сражается во вражеской армии). Но с 1943 года даже в Венгрии общественное мнение стало решительно высказываться против того, чтобы безоружных людей — даже если это евреи — направляли на убой. Время до 1944 года еще оставалось: ни местные фашисты-нилаши к власти еще не пришли, ни Эйхман еще не примчался в Будапешт срочно и окончательно решать наболевший еврейский вопрос… Против выступила католическая церковь во главе с кардиналом Йожефом Миндсенти — при коммунистах ее деятелям предстоит отсидеть в тюрьме, а потом еще несколько десятилетий — в американском посольстве. Пока же с кардинальским мнением считались. И евреев стали призывать для отбытия трудовой повинности на территории страны, где пока не было русской артиллерии, хотя и сдаться в плен тоже было невозможно.

Нетрудно предположить, что речь идет о самом большом контингенте евреев, носивших форму (штрафстройбата, конечно) в армиях союзников Германии. Где же еще это могло произойти? Разве что в родственной венграм по языку Финляндии. Но это случай сугубо особый по целому ряду причин. Во-первых, Финляндия никоим образом не полезла бы в войну и уж тем более не стала бы союзницей Гитлера, если бы не не самая славная в советской истории финская кампания 1939 – 1940 годов. Вторая мировая война дала финнам шанс взять реванш, вернуть Карельский перешеек с Выборгом-Виипури и остаться в своих исторических границах. Страна не была оккупирована (союзными) немецкими войсками, а всякие попытки немцев убедить финских союзников проводить правильную расовую политику наталкивались на решительное «нет!» маршала Маннергейма.

К тому же, если разобраться, в Финляндии (в отличие от родственной по языку Венгрии) никакой еврейской проблемы не существовало. Прежде всего, из-за практического отсутствия должного для возникновения проблемы количества евреев. Если и было их тысячи полторы на всю Страну тысячи озер, то они ей никак не мешали. А если бы и мешали… Не стоит сбрасывать со счетов упрямейший финский характер, не допускавший никакого чужого вмешательства в финскую жизнь.

Но полторы-то тысячи были! И среди них — человек двести призывного возраста, годных к несению нелегкой финской строевой службы. И эти полторы тысячи (или двести призывников) были полноправными гражданами Финляндии — со всеми правами и со всеми обязанностями. А гражданин страны обязан выполнять и обязанности. Не забывая при том, что финскому народу Сталин нанес тягчайшее оскорбление. И речь, следовательно, шла о восстановлении справедливости в отношении страны, где ты живешь и от которой видел больше хорошего, чем иного.

Понятно, что в СССР нашлось бы в сотни раз больше евреев, которые искренне не понимали, с чего это финны дуются. Сами же провоцировали, Питер захватить хотели, Великую Финляндию до Урала создать мечтали. Вот и получили по своему курносому носу.

И это были наши нормальные советские патриоты, читавшие «Комсомольскую правду» и просто «Правду».

А те «Правду» не читали. Они свою правду понимали иначе. И если какой финский еврей и попадал в советский плен, наделать шуму о толпах евреев, воюющих за фашистов, он не мог.